Алексей Константинов - Ларец Пандоры (СИ)

— Шарф бы снял, здесь не холодно. Не хочешь? Ну, твоё дело, указывать не буду. Меня, кстати, Сергей зовут, — не дождавшись, когда Линь назовёт своё имя, попутчик продолжил. — Меня, знаешь, жена на работу пускать не хотела. Говорит, обойдутся без тебя. Я главный инженер на производстве. Как они без меня? Так поди бабе это объясни…

Грубоватый, бесцеремонный и нахальный сосед не понравился Линю. Но раз уж Сергею не требовался собеседник, Юн мог стерпеть его общество. Китаец краем уха слушал байки, которые травил Сергей, смотрел через окно на деревья, растущие вдоль дороги. Метель снова набирала силу. Сначала белая пелена поглотила пространство за деревьями, потом с трудом стали различимы их очертания. Китаец с беспокойством посмотрел в сторону водителя — через лобовое стекло почти ничего не видно.

«Добром это не кончится», — подумал китаец всего за мгновение до того, как автобус вздрогнул.

— Все руки в мазуте, лицо в мазуте, давай об одежду вытирать. Ой! — Сергей уцепился за поручень. — Это ещё что такое?!

— Тормози! Свалимся! — закричал кто-то из пассажиров. Автобус занесло, люди завизжали. Линь Юня отстранили от окна, он перестал понимать, что происходит. Стукнувшись об ограждение, автобус стал заваливаться на бок. На мгновение, растянувшееся в вечность, в салоне воцарилась тишина. Схватившись за поручни, пассажиры превратились в безмолвные статуи. Возникший крен не увеличивался и не возрастал. Линь почти поверил в благополучный исход, когда автобус сильно тряхнуло. Несколько человек упали на пол, другие прижались к сидячим пассажирам. Ноги Юня оторвались от пола, китаец буквально взлетел, потом его бросило на поручень, наконец, резко дернуло вниз, к противоположной стенке салона. Оконные стекла разбились, в салон хлынула вода. Началась паника. Отовсюду доносились крики и плач, брызги ледяной воды летели прямо Юню в лицо.

Опомнившись, Линь крепко сжал поручень, подтянулся, ногами выбил остатки стекла, просунул руку в окно, дотянулся до крыши автобуса, уперся ногами в поручень, набрав полную грудь воздуха, борясь с потоком воды, оттолкнулся ступнями, одновременно помогая себе руками, вырвался из автобуса и оказался подхвачен речным течением. Он стал судорожно грести к пробитой автобусом громадной проруби. Вынырнув, Юн попытался набрать воздуха, но от холода дыхание перехватило. Только спустя несколько секунд Линь сумел заставить лёгкие работать. Он отдышался, начал осматриваться. На склоне, возвышавшемся над рекой метра на полтора, отчетливо виднелся след скатившегося автобуса и обломки ржавого, прогнившего дорожного ограждения. Несколько человек выбрались раньше Линя, барахтались на поверхности проруби или карабкались на берег. Под водой оставалось не менее полусотни человек. Юн вгляделся в тёмные воды Иртыша. Ему удалось различить боковую стенку автобуса. Не слишком-то и глубоко. Линь не мог бросить несчастных на произвол судьбы. Нужно помочь хотя бы кому-нибудь. Собравшись с силами, он опустился под воду, поплыл вниз.

Из автобуса продолжали выбираться люди, но когда Линь оказался у окна, он понял, что большинство пассажиров потеряли сознание и были обречены. Юн проник внутрь автобуса, когда пробирался через окно, ощутил укол в левом боку, но игнорировал боль. Китаец заметил Сергея, валявшегося без чувств. Юн подхватил мужчину под мышки, вместе с ним выбрался из салона, потащил его вверх. Перед глазами китайца стали растекаться черные круги, лёгкие непроизвольно сокращались. Линь вот-вот задохнётся. Выплыть из бурной реки вместе с тяжелым мужчиной оказалось не простой задачей.

«И себя погубил», — подумал Юн, упорно продолжая грести. В следующую секунду пальцы правой руки захватили воздух. Линь вынырнул. Кое-как вытащив мужчину на лёд, Юн сел позади него, обхватил Сергея вокруг груди руками и сильно её сдавил. Изо рта пострадавшего потекла вода вперемешку с рвотной массой. Китаец повторил свои действия ещё два раза, Сергей стал кашлять, оттолкнул Линя, упал на лёд, стал дышать самостоятельно.

Измотанный Линь повалился на спину, приложил руку к лицу и с ужасом обнаружил, что потерял шарф. Уродство Юня выставлено на всеобщее обозрение. Схватившись за воротник шубы, Линь попытался натянуть его себе на лицо. Он вскрикнул от резкой боли в левом боку. Юн попытался сесть, но не смог. Он приложил руку к больному боку, нащупал длинные осколок стекла, липкую влажную массу — его кровь. Мысли стали путаться. Линь хотел вытащить стекло, но остановил себя. Пускай это сделают врачи. Если успеют.