Алан Чароит - Время испытаний

Снаружи завывал ветер, будто заранее оплакивая кого-то. Замёрзшие ветви скреблись в окна. Ночная темнота выглядела зловещей и наверняка скрывала в себе множество опасностей – явных и незримых. Где-то далеко – возможно, в деревне – надрывным лаем зашлась собака, и у Элмерика на лбу вмиг выступил холодный пот. Скрип половиц под ногами казался слишком громким и в любой момент мог выдать их с головой. Из распахнутой двери дохнуло морозным воздухом, и барду вообще расхотелось куда-либо идти. Но отступать было поздно. Поддаться страху значило бы нарушить слово, данное Ллиун. Поэтому он покрепче ухватился за локоть Джеримэйна и шагнул вперёд.

Небо казалось бездонным, как глубокий колодец с чёрной водой; во всей округе не горело ни единого огонька. Лишь тусклый фонарь в руке Джерри освещал путь, да в кабинете мастера Патрика всё ещё светилось окно.

Они шли медленно, то и дело останавливаясь, чтобы перевести дух. Элмерик не раз думал, не лучше ли будет повернуть назад, но каждый раз находил в себе решимость идти дальше. Джеримэйн шёл молча. Лишь изредка вздыхая, покрепче перехватывал дужку фонаря и подставлял плечо.

Дойдя до одного из защитных камней, они замерли в нерешительности.

– И что теперь? – едва слышно шепнул Джерри, на всякий случай нащупывая рукоять ножа.

– Не знаю. Подождём немного. Может, она почует меня и придёт. – Элмерик обессиленно прислонился к камню и уставился в небо.

– Ты не хочешь позвать её?

Бард пожал плечами:

– Не услышал бы кто другой… – Но флейту всё-таки достал.

Побелевшие от холода пальцы не слушались, дыхание перехватывало, а свист ветра заглушал неровную мелодию.

Редкие снежинки падали на лицо и тут же таяли. Вокруг не было ни души, но неподалёку на присыпанной порошей земле и впрямь темнели следы крупного зверя: то ли собаки, то ли волка…

– И долго мы ещё будем здесь торчать? – У Джеримэйна зуб на зуб не попадал; он уже битый час пританцовывал на месте, меся ногами грязь. – Не придёт твоя упырица.

– Я ещё немного поиграю… – Элмерик дохнул на озябшие ладони, пытаясь согреть почти не сгибающиеся пальцы.

– Сколько? До рассвета? Пока нас не хватятся? Да я замёрзну раньше! Ну не знаю, оставь ей записку, что ли…

– А что, если она не может почувствовать нас, пока мы находимся под защитой?

Внезапная догадка заставила его встрепенуться, за что Элмерик тут же поплатился вспышкой острой боли. В глазах потемнело. Ему пришлось ухватиться за Джеримэйна, чтобы не упасть.

– Тебя точно по ноге, а не по макушке стукнуло? Я думал, у тебя есть какой-то план. А мы просто сходили поторчать на ледяном ветру. Пошли-ка домой. – Он поддел носком грязный ком снега.

– Но мы слишком долго ждали, чтобы уйти ни с чем. А если совсем ненадолго выглянуть за защитный круг?..

Джеримэйн тряхнул его за плечи так, что затрещала ткань куртки, а верхняя пуговица отлетела и упала в снег:

– В лоб получишь, понял? И не посмотрю, что увечный! Чокнутый самоубийца!

– Эй, нельзя ли полегче? – Элмерик задохнулся от нового приступа боли.

– Ой, какие мы нежные! Каллахан тебя сильнее приложит, если его приказ нарушишь. И из Соколов выгонит. Кто обещал меня слушаться, ну?

Бард бросил взгляд в темноту и не без сожаления вздохнул. Признавать неудачу не хотелось, но Джерри явно не шутил. И что самое худшее – он был прав.

Элмерик одёрнул куртку и, взяв протянутый костыль, понуро поплёлся к дому.

– Если с ней что-нибудь случится, я себе этого не прощу! – Он едва шевелил потрескавшимися от холода губами.

– Она что, такая красотка? Её смерть разобьёт тебе сердце? Там ещё осталось, что разбивать-то? – Джерри, не слушая возражений, закинул его руку себе на плечо.

Бард старался смотреть под ноги, но перед глазами всё плыло. Идти быстрее он уже не мог – каждый шаг отдавался болью, и на глаза наворачивались слёзы.

– Не в этом дело. Понимаешь, я обещал ей… Не хочу, чтобы кто-нибудь снова погиб из-за меня. Как Мартин…

Джеримэйн закашлялся, будто вдохнул слишком много морозного воздуха.

– Ты не виноват. Никто из нас не виноват, – севшим голосом произнёс он, когда приступ прошёл.

Элмерик остановился.

– Брось! Ты ведь сам так не думаешь.

– Кому будет лучше, если ты продолжишь себя винить? Ничего уже не изменишь. А вот наломать ещё бóльших дров очень даже можно.

– Этого-то я и боюсь…

Бард шагнул, и нога поскользнулась на влажном камне. Он вцепился в Джеримэйна – тот от неожиданности взмахнул руками, но равновесие не удержал. Оба шлёпнулись в грязь. Элмерик взвыл от боли, а Джерри выдал пару крепких словечек в воздух, затем добавил: