Виктор Саморский - Линга Шарира. Третье возрождение Феникса

– То есть, заочно вы не можете однозначно идентифицировать механизм?

– Нет, это невозможно. И я вам вполне серьезно заявляю, не нужно тянуть. Чем быстрее вы привезете больного, тем скорее мы сможем начать лечение.

– Как? – удивился Ерохин, – Вы же сами сказали, что медикаментозное лечение малорезультативно. Как вы тогда собираетесь его лечить? Лоботомией?

– Ну что вы, молодой человек, сейчас не сороковые годы двадцатого века. Никто из психиатров уже давно не применяет топорик для колки льда. Диссоциативное расстройство довольно успешно лечится с помощью когнитивной психотерапии, клинического гипноза, инсайт-ориентированной психодинамической терапии. А медикаментозное лечение применяется для облегчения сопутствующей депрессии. Вполне достаточно самых распространенных антидепрессантов.

– Понятно, – кивнул головой капитан, – нисколько не сомневаюсь в эффективности лечения, скорее сомневаюсь в его целесообразности. Напичкаете пациента таблетками, и он превратится в овощ…

– Иногда можно отказаться от реинтеграции различных личностей в одну хорошо функционирующую идентичность, достаточно обеспечения бесконфликтного и сотрудничающего отношения между ними. Понимаете?

– А вот это уже интереснее, – Ерохин слегка наклонился вперед, внимательно прислушиваясь к словам собеседника.

– Каких-то универсальных рецептов просто не существует, для каждого больного схема лечения назначается врачом исходя из клинической картины. Но самое главное, это конечно отношение к больному. Фармакология вторична, в первую очередь нужно обеспечить душевный покой, отсутствие стрессов и тревог, раздражающих факторов, тогда лечение будет иметь эффект. Нужно добиться внутреннего равновесия, гармонии личности. И вам не понадобятся ни таблетки, ни топорик. Понимаете меня?

Ерохин кивнул.

– Рекомендуется с равным уважением относиться ко всем альтер-личностям, потому что это части единого целого. Любая попытка насильственного подавления одной из них неизбежно приведет к внутреннему конфликту и лишь усугубит ситуацию. В конечном счете, все может закончиться суицидом.

– Понятно, – сказал Ерохин, поднимаясь из кресла, – учтем. Доктор, большое вам спасибо за консультацию.

Россия. Московская обл. г Мытищи. 28 января. 2003 г. 17:24

Секретный объект из состава комплекса Академии СВР России

***

– Товарищ полковник, разрешите войти? Вызывали?

– Заходи, Ерохин

– Товарищ полковник… – капитан на секунду запнулся, пожимая протянутую руку, – мы можем поговорить?

– Непременно поговорим, Ерохин, – Самохвалов полез в ящик стола и извлек какие-то документы, – но не сейчас, и даже не сегодня. Потому что ты отправляешься в срочную командировку.

Он быстро взглянул на часы.

– Но, товарищ полковник, – запротестовал Ерохин, – вы можете хотя бы объяснить, что происходит?

– Могу. Все могу объяснить и обязательно все объясню, но потом. А пока вот, – он подвинул на край стола папку, – это личное дело осужденного – Коваль Сергея Леонидовича. Мне нужен этот человек! Поэтому ты, Ерохин, отправляешься в Хабаровск, в «исправительную колонию № 3». Вот документы на этапирование ЗК, разрешение на оружие. ПМ в оружейке. А вот твои документы.

Ерохин машинально открыл паспорт, удивленно поднял взгляд на полковника.

– Ну что ты как блондинка ресницами хлопаешь? Естественно, не под своей фамилией полетишь. Высшая категория секретности, это вам не шуточки. Не нужно настоящими паспортами в аэропортах светить, мало ли кто получит доступ к этой информации. Так, начальнику колонии я позвонил и предупредил, что будешь завтра в 13:00. Обещали встретить у трапа, доставить в колонию и обратно в аэропорт на спецтранспорте. Разнарядка из центрального управления ФСИН отправлена. Вот билеты на самолет. Рейс по расписанию сегодня в 22:10. До Хабаровска один, обратно два билета. Вот новый паспорт для Коваля, но оформлен уже на другую фамилию. ЗК самолетом не перевозят, но у нас нет времени покатушки на поездах устраивать.

Ерохин озадаченно кивнул.

– Так, а какая у заключенного теперь фамилия? Ага, Мотыль. Ну, значит и будет он у нас «мотылем». А лучше «мотыльком». Захотела муха сладкой жизни и влипла. Полетел наш мотылек на свет лампочки, да обжег себе крылышки, и теперь он ЗэКа…

Полковник задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола.

– Ерохин, твоя задача предельно проста. Летишь в Хабаровск, в колонии забираешь «мотылька» и везешь на базу. Вопросы потом, время не ждет.