Анатолий Климов - Без нас, никто! 2 Чужая война

Эту мою сокровенную тайну знали лишь мои побратимы Радим и Асила, единственные двое из людей, кто вообще знал мою тайну. Ну и ещё, пожалуй, частично княжий отрок Сван, которого я на ровне с остальными раненными в том бою исцелил одним из первых. Раз мы с ним уже были знакомы до этого, то я предварительно оставил его в сознании, зная, что когда я закончу с остальными, то сил после этого у меня уже совсем не останется. И чтоб он мне после этого хоть как-то помог добраться до моего шатра. Но тот строго-настрого предупреждённый мной, держал свой язык за зубами, не решаясь об этом задать вопрос даже мне самому.

Так, что, теперь вокруг моей скромной персоны, среди всех воинов до единого, витал мистический ореол, который они периодически в пол голоса обсуждали у вечерних костров. В чём я лично, пока особых проблем для себя не видел! Видят солдаты в своём командире героя, пусть даже кудесника, так оно ведь так и должно быть! Главное с моей стороны – это оправдать возложенные на меня все их надежды!

Ну а главной же для меня сейчас проблемой было то, что же мне теперь в сложившейся ситуации предпринять дальше? Ведь до этого я, признаваясь самому себе, даже не мог представить, что эта победа нам дастся столь малой кровью.

Разгром трёх ордынских туменов был на лицо, мы порубили их всех подчистую. После чего я имел у себя за спиной почти три тысячи пленных степняков. И хоть их военачальнику в честном поединке я самолично свернул шею у всех его и своих воинов на виду. Признаться, что совсем не входило в мои планы, и такого персонажа я бы первым хотел видеть у себя в плену. Но из-за вмешавшегося в ход моих мыслей самого Хаоса, перехватившим контроль над моим собственным телом на всего лишь короткий миг, но это всё же произошло.

И при одном только воспоминании на кануне битвы моего с ним ночного разговора, меня тут же начинал бить холодный озноб. Мысли в голове начинали путаться, и та совсем переставала соображать. А когда в голове всплывал его ультиматум, что он мне тогда выдвинул, то мне не то что б по земле хотелось ходить, а как раз наоборот, хотелось бы залезть в самую неприметную дырку, и просидеть там до тех пор, пока всё само собой не уляжется.

Но я отчётливо понимал, что такого не будет. И мне в будущем либо предстоит присоединиться к нему, и уничтожить вместе с ним всех богов, (понятия не имею, я-то тут ему чем могу пригодиться?) не говоря уже о людской составляющей. Либо, возможен вариант встать в аппозицию, и тут же незамедлительно быть уничтоженным им, уже самому. В общем, в моём случае, хрен редьки был никак не слаще!

То, какую сторону в этом единоборстве мне, как человеку двадцать первого века предстоит принять, я для себя конечно же уяснил почти сразу. Но хреновый осадок на душе всё-таки остался. Зная мощь обоих противоборствующих сторон, сделать свой выбор, знаете ли, очень даже непросто. И поэтому у меня постоянно не шла из головы одна единственная мысль, что есть там, за смертью? За тем моментом, когда человеческое тело, поглощающее и переваривающее пищу, испытывающее холод и жару, удовольствие от секса и боль от ударов, словом, ничем не отличающееся от любого другого животного, сломается и перестанет удерживать в себе меня. Уж не знаю, как это лучше назвать – душу ли, сознание или разум. И что ждёт меня там, за не такой уж и далёкой, и главное, непременно когда-нибудь ожидающей каждого из нас гранью?

Но это только в том случае, если ты намерен делать ставки на будущее с целью своей дальнейшей выгоды. Ставки же я никогда в своей жизни не делал, и сейчас был не намерен, на тех, кто победит: всемогущие Боги или же сам Хаос. И выгоды для себя ни в каком из возможно развернувшихся после этого сценариев я не искал. Я просто поступил так, как меня в детстве когда-то учили мама и папа. (В основном папа конечно).

– Послушай-ка сюда сынок! – любил частенько поговаривать мой отец, когда на заданный им вопрос я начинал юлить и никак не мог определиться со своим выбором. – Ты можешь принять любое, кажущееся верным тебе решение, независимо от того, что от тебя ждут. Главное, чтоб тот результат, который всё-таки будет принят тобой на выходе, соответствовал возложенным на тебя ожиданиям.

Но когда я повзрослел и началась моя служба в армии, то данное отцовское изречение для меня приобрело немного другое звучание, но суть его всё равно осталась неизменной. – Ты командир! Ты волен единолично принимать любое, кажущееся тебе верным решение, при этом ни на кого не оглядываясь. Но при этом стоит не забывать, что за тобой стоят люди, которым и расхлёбывать ту кашу, что ты намерен сейчас заварить.