Олег Качалов - Колдун из Черной Перчатки

Я знал про оба. Исторической родиной Огненных деревьев являлся малый континент. Их отличительная черта – ярко-красные листья, напоминающие листья клена, издалека они создают впечатление, будто дерево горит. Еще одной особенностью является толстый ствол, растущий ровно и способный достигать до ста пятидесяти метров в высоту. Они очень хорошо горят из-за огромного содержания смолы и используются для строительства кораблей, так как свойства древесины препятствуют гниению. Огненные деревья – это благородные и распространенные растения, покрывающие большую часть западного континента. Раньше они доминировали и на востоке, но туда завезли Ловпули, также известные как сиреневые деревья.

И эти красивые, но экономически не выгодные деревья стали экологической катастрофой малого континента. Их доставили из владений руссов. Ловпули никогда не вырастают высокими, максимально до сорока метров. Стволы их тонкие и редко бывают ровными, зато ветвей у них много. Горят они не так хорошо, как Гоферы, так как в них содержится немного влаги, однако разгоревшись выделяют приятный запах. Листва внешне имеет сходство с ясенем, но фиолетового цвета. Из-за столь необычного оттенка ей, вероятно, и придают мистическое значение. Сами Ловпули очень агрессивны и живучи, они забирают почти все питательные вещества у соседствующих с ними видов.

– Учитель, мой характер предполагает одиночество. Я хочу использовать мертвое плакучее дерево.

На самом деле, как выяснилось из книг, скрытых в тайной комнате, наиболее правильным выбором было именно это дерево. Оно лучше пропускало магию. А мнение о том, что посох – это отражение души и жизни колдуна, – лишь романтическая чушь, вытеснившая истину. Ведь сказка всегда приятнее правды.

– За ним далеко идти, – Эйрис нахмурилась. – Оно не любит соседей и встречается редко. Растет одиноко на полях или в лесу Белонов.

– Найти его – часть ритуала, – уверенно заявил я, вспоминая изученные карты.

– Хорошо. Форма и структура посоха?

– Ровная прямая палка без изгибов и заноз, длина – две мои вытянутые руки. Вместо резной фигуры четыре острых пики будут удерживать мою сферу.

– Твой посох сможет взять кто угодно.

– Будь в нем занозы, ничего не изменилось бы, разве что нахал потом ковырял бы себе руку ножом, избавляясь от стружки. Прямая палка позволит проводить магию, пики проткнут человека насквозь. И так как они симметричны, не возникнет дисбаланса.

– Подходишь к изготовлению с пониманием, – одобрила Эйрис. – А из чего будет сделана палочка?

– То же дерево. Длина – от моего локтя до кисти.

– Логично. Ее нужно на неделю оставить вымачиваться в зелье. Не забудь добавить в него собственную кровь, чтобы палочка слушалась только тебя.

– Да, учитель, я так и сделаю.

Вскоре в Черной Перчатке зажглось несколько костров. Эйрис одолжила мне фей, чтобы помогли готовить зелья. Я раздавал им указания и следил за исполнением.

Немного древесины для моей волшебной палочки нашлось, а вот за посохом предстояло идти. Я изготовил сферу, которая оказалась кроваво-алой. Выточил палочку и кинул ее отмокать в волшебный раствор. Потом залил зелье в три склянки. Это заняло целый день.

Между тем Эйрис читала, ела и спала. Я не зря никогда прежде не видел ее в замке. Она почти все время проводила на миссиях и пользовалась уважением у всех членов конклава и других колдунов. Хотя ее больше боялись, чем уважали. С ней не хотели сидеть рядом, на нее часто косились, а когда она проходила, слышался шепот: «Гляди, та самая ученица…»

Учителем Эйрис оказалась жестким и мало объясняющим. Я всего за день успел соскучиться по ворону. Жирная птица ворчала не переставая, но в процессе давала дельные советы. Эйрис же просто исправляла ошибки, моим обучением не интересовалась вовсе. Казалось, ворон исполняет ее работу, подобно тому, как я мою пол у себя в комнате. Колдунье явно хотелось от меня побыстрее избавиться, причем ее не волновало, перейду я на новый уровень или просто паду в бою.

Из замка мы выехали на следующий день. Два абсолютно черных единорога скакали на поиски мертвого плакучего древа.

Мы остановились в гостинице. Черной Перчатки принадлежало несколько деревень, включая эту, так что платить за еду и проживание смысла не было. Мне досталась отдельная комната с односпальной кроватью. Обустроившись, я спустился вниз, проверил единорогов и отправился к Эйрис, все еще ощущая боль от шрамов, оставленных мне Элаем.