Сергей Чижиков - Тайны стихий. Часть первая

– Мука по первому сорту, – заявил отец Рыжей. Затем он повернулся к Лемову: – Спасибо, парень, дальше я сам.

Скинув мешок, Лемов подумал, что спасибо все же лучше, чем ничего. Пока чернявый рассчитывался, Лемов проскользнул в проулок между домами. Совершенно не хотелось возвращаться вместе с отцом Рыжей, лучше он подождет и потом пойдет один. Отец Рыжей был не лучшей компанией, как и большинство людей. Он бы опять завел нудный разговор о семье или рассказал очередную историю из своей жизни. Наверняка он строил планы на Лемова.

Проулок между частными домами проходил как раз мимо кованного забора и садика, что позади дома чернявого. Это, скорее всего, не его дом, а парень просто управляющий. В тени небольшого каштана сидела девушка в симпатичном, но простом платье. У нее были красивые коричневые волосы и заплаканные глаза. О чем могут плакать жители таких домов? Наверное, о несчастной любви или о том, что станут вскоре жить попроще. Больше ничего в голову не шло.

– Чего ты хочешь? – резко спросила она.

Не нужно было, пожалуй, стоять и пялится на нее через забор.

– Просто посмотрел.

Пора было отвернуться и идти уже, но хотелось еще посмотреть. На фоне Рыжей эта девушка казалась ангелом, мифическим существом, спустившемся прямо с небес. Хотя слезы немного портили впечатление.

– Ты же тут живешь, в городе, да? – она продолжила и дала повод задержаться.

– Да.

– У вас тут правда есть колдуны?

– Видимо, да.

– Которых поймали и посадили в тюрьму? – она заметно оживилась.

– Вроде, посадили.

– Что они сделали? И зачем? Ты знаешь что-то об этом? – спрашивала она нетерпеливо, несдержанно. Девушка поднялась со скамейки, что стояла под каштаном, и подошла ближе к забору.

«И чего так нервничать?», – подумал Лемов, разглядев в ее голубых глазах какую-то необычайную решимость. Лемов ответил:

– Говорили, будто рабочий с плавильни вдруг стал вещать на неведомом языке, прямо на площади. Но одна моя знакомая узнала из книг об исторических религиях, что это вроде… ну бог там какой-то… хранители. Наподобие там… хранители огня или ветра, я особо не вникал, да и запутанно все это… – на самом деле Лемову было просто лень ей все это пересказывать.

– Огня?

– Там много всяких хранителей разных. Там свои сложности.

– Подожди, ты сказал рабочий с плавильни? То есть это не чужие, а местные?

– Да. Продали души, как пишут на плакатах. Кому и почем – не пишут.

– Никто никаких душ не продавал! – неожиданно возмутилась девушка.

– Зачем тогда спрашивать, если ты и так все знаешь?

– Я спрашивала как все на самом деле, а не как они пишут! И я думаю, что эти люди ничего не продавали и ничего плохого не сделали!

– Видимо, им просто не повезло.

– Мне помощь нужна, – взмолилась она. – Ты сказал, что знаешь кого-то, кто что-то прочитал, про утерянные знания, так?

– А ты только что сказала, будто не веришь написанному.

– Нужно же во что-то верить.

– Верить? Маги – тема популярная сегодня, но зачем тебе это? Боишься они придут грабить богатые дома?

– Южнее уже грабят и жгут. И… мне ничего не говорят, отец запретил мне выходить из дома, мне нужно хоть что-то… я не могу больше просто сидеть и ждать.

– Ладно. Тогда как тебе версия, что древнее божество ищет себе сторонников среди плавильщиков, сапожников и мужиков, затарившихся на обветшалом рынке? – Лемов понял, что с ней стало легче разговаривать.

– Как мне найти того, кто мне нормально ответит? Кто тебе рассказал про божество?

– Найди бакалею на улице Воробьев и спроси Осину.

– А тебя как зовут?

– Я Лемов, – четко ответил он, выделяя каждое слово.

– Это имя такое?

– Вообще-то Инц, но лучше меня звать Лемов.

– А я Анна.

Несколько дней спустя Лемов, по своему обыкновению, сидел у Рыжей, в каморке. Это давно было вопросом привычки и ноги сами шли сюда. В городе было мало мест, в которых можно скоротать время, там везде много людей, там шумно, серо и неуютно. Многие назвали бы город красивым, но он считал его красоту обманчивой. Манящий свет ночных фонарей, зажигаемых целой службой фонарщиков, дневные гудящие толпы, вечно спешащие прочь, плакаты, магазины. За всем этим хорошо наблюдать со стороны, но не барахтаться в этом. Лемов представлял, что однажды заберется на одну из пожарных вышек и посмотрит на город оттуда. Это будет верхняя сторона, но все же уже не внутренняя. Дядя всегда говорил, что виднее тому, кто не увяз в суете. К слову, о дяде: тот опять пропадал на своих работах.