Питер Ньюман - Странник

– Договорились? – спрашивает Жестокая Судьба.

Странник закрывает глаза и кивает.

– Хорошо. Джо, верни нашему человеку его меч.

Отвязанная коза беспрепятственно обливает пол. С ее спины снимают связку прутьев. Среди них лежит беспокойный меч. Джо к нему не притрагивается. Бродяга подходит и подбирает клинок, оставляя его в ножнах.

– Похоже, нас ждет напряженный день, – говорит Жестокая Судьба. – Удачи. Если все пройдет хорошо, мы друг друга больше не увидим.

Она кивает, завершая встречу, и поворачивается к своим людям.

Странник наблюдает за малышом, пока его силком не выводят из зала.

На площади полно людей и мух, одинаково изнывающих от жары. Стремное время в самом разгаре, и солнца стоят высоко, одаривая каждого зрителя двумя наползающими друг на друга неидеальными тенями, что вечно пытаются слиться воедино.

На ржавой железной плите стоит нечто, прежде бывшее человеком. Как и многие из сотворенных Нелюдью, он закутан в мантию, скрывающую кошмарность его воссоздания. Он привлек к службе многих, чем порадовал Лоскутника, своего герцога и хозяина. В награду его доработали, сделав частично инферналем, частично человеком. Из-под его мантии выдается все еще узнаваемо-человеческая и ничем не примечательная до запястья рука, но вместо кисти она увенчана головой старой женщины. Хотя кожа на лице почернела и сморщилась, люди с легкостью узнают его черты. Когда-то оно принадлежало их правительнице.

Толпу этот вид больше не тревожит, все только испытывают облегчение оттого, что вербовщик не показал другую руку.

Сухожилия натягиваются, и старушечьи челюсти начинают двигаться, словно омерзительная перчаточная кукла.

Толпа слушает вербовщика, некоторых удерживает страх, других – извращенная надежда. Только один человек проскальзывает между неподвижными фигурами, подбираясь ближе к говорящему. Его рука вцепилась в рукоять жаждущего откликнуться на зов меча.

Шестой Рыцарь Нефрита и Пепла возвращается, присоединяясь к остальным в темноте. Все они соприкасаются головами с командиром, и их сущности сплетаются в металлическом круге.

– Докладывайте.

– Ничего. Ничего. Лоскутник вернулся в город с новой целью. Ничего. Злость снова проявила себя. Мы слабеем?

– Где?

– Мы будем сражаться? Мы будем сражаться? Мы будем сражаться? Мы можем сражаться? В центре Вердигриса она выслеживает глашатая Лоскутника. Нас постигнет участь Седьмого?

– Нет. Пусть Злость низвергнется на наших врагов, пусть ее острие затупится об марионеток противницы. Тогда мы вступим в бой и победим. А пока будем наблюдать.

Командир пытается разорвать круг, но обеспокоенно останавливается.

– Что это было?

– Ничего. Ничего. Ничего. Седьмой обратился в пустоту, и зияющая на его месте рана кровоточит через нас. Злость покончит с нами. Злость покончит с нами.

– Довольно. Мы наблюдаем.

Завершив контакт, командир удаляется. Рыцари выстраиваются у него за спиной.

На проржавевшей плите лежит дымящаяся мантия. Под ней с шипением сгорает плоть.

Убрав меч в ножны, Странник мчится через площадь на север.

Никто из свидетелей расправы не представляет, что теперь делать, и инстинкты берут над ними верх. Люди рвутся из стороны в сторону, врезаются друг в друга, ворчат и вскрикивают. Все расступаются перед бродягой, не желая к нему приближаться.

Тина выглядывает из ближайшей двери, ее розовые глаза широко раскрыты. Она подзывает его, указывая путь через многочисленные безлюдные комнаты. Постели и пожитки борются за пространство, и под подошвами проходящих маленькие истории, стоящие за каждой из вещей, беспорядочно смешиваются, сливаясь в единый бессвязный и бессмысленный рассказ. Они добираются до котла отопления, вытянувшегося от пола до потолка. Тина ныряет за него и оказывается в тоннеле внизу. Пока бродяга протискивается следом за ней, он изгваздывает плащ полосами ржавчины.

Рука об руку они пробираются сквозь темноту, и Странник по дороге спотыкается за двоих.

Они выбираются на тихую улицу на северном краю Вердигриса. Тина отказывается покидать безопасный тоннель.

– Дальше я ни шагу, – шепелявит она сквозь изогнутые зубы. – Иди один.

Странник качает головой, но она уже отходит назад, пытаясь высвободить костлявые пальцы из хватки.

Странник крепче сжимает Тине ладонь и выходит наружу, вынуждая ее следовать за собой. Она протестует, закрывая лицо свободной рукой.