Питер Ньюман - Странник

Под землей все берутся за руки цепочкой, уводя Странника вниз, вглубь, через неосвещенные здания, следом через ступени и тоннели, по пути, который крысолюдка отыскивает в темноте. Здоровяки не единожды задевают скальную породу головами, после чего разражаются потоками ругательств, не смолкающими, пока на них не шикнут.

Бродягу ведут дальше, туда, где насквозь пробирает холод. Найденные по дороге обломки и предметы поднимают и переносят, создавая препятствия для тех, кто мог бы следовать за группой. Факел сияет желтым, переработанный свет солнц играет на дуле пистолета. Страннику тычут оружием прямо в глаза, вынуждая его щуриться.

– Что мы с ним делать будем? – бормочет невпечатленный парень из потомков Узурпатора.

Другая полукровка пожимает плечами.

– Может, на органы сгодится.

– На органы? – звучит третий голос, принадлежащий стрелку. – У нас тут действительно крутой парень. По крайней мере лучше бы ему таким оказаться. Мы точно достаточно заплатили, чтобы его заполучить.

Свет и голос становятся еще ближе.

– Я понимаю, о чем ты, но мы свои затраты отобьем, так или иначе.

Прищур Странника переходит в угрюмый взгляд. Под мантией он сжимает кулаки.

– Проверьте его, – приказывает голос из-за оружия.

Один из громадных полукровок удерживает бродягу, пока крысолюдка обнюхивает его, пробираясь костлявыми руками под мантию. Он жестко ее отталкивает, и женщина спотыкается о камень. Из-под ее мантии доносится тихая жалоба. Странник поворачивается, закрывая младенца от оружия своим телом.

– Попробуешь сделать так еще раз, приятель, и я в тебя пулю засажу. Если повезет, карапуза она не заденет.

Странник широко раскрывает глаза, несмотря на резкий свет.

– Да, ты меня слышал. Мы знаем про ребенка, которого ты носишь. Что, думал, можешь спрятать эту верещащую малявку в доме, а хозяин ничего не заметит? – Стрелок хмыкает. – Так что давай ее сюда, а заодно и все оружие, и тогда мы все сможем притвориться друзьями.

Он качает головой. Глаза снова выискивают меч, но он все еще прицеплен к козе и бесполезен.

– На тот случай, если ты простоват или типа того – это не просьба.

Со Странника срывают мантию и оборачивают ею щупальце – так за него можно будет схватиться и попытаться отодрать. Крысолюдка тянется к бродяге, чтобы забрать ребенка, но он вновь ее отталкивает.

– О, ради всего… Макси, заставь нашего друга сотрудничать.

Массивная рука обхватывает и сдавливает бродяге шею. Он тянет за нее, пинается и выворачивается, пока нехватка воздуха не лишает его сил. Следом ребенок выскальзывает из обмякших рук и начинает кричать. Глаза у Странника подергиваются, но сам он не движется. Его снова обыскивают, на сей раз не встречая сопротивления.

Полукровка перекидывает его через плечо, пока они проходят последние несколько поворотов.

– Я думала, ты его пристрелишь.

– Заткнись, Макси!

Как только они заходят в помещение, путь за ними запечатывается, камень скрежещет о камень, укладываемый подъемными блоками и множеством рук. Стены украшены замысловатым резным орнаментом, но освещение в зале сломано, драгоценные камни из него украдены, и сам он стал эхом эха своей былой красоты. Вместо самоцветов установлены сущностные лампы, открытие Нелюди, превращающее души в топливо. Их пламя, укрытое перевернутыми чашами, горит зеленым; его неестественное сияние, яркое, но холодное, освещает множество застывших в ожидании лиц.

Хрипящего Странника бросают на пол.

Вперед выходит однорукая женщина, с лицом, расписанным татуировками весьма агрессивного облика. Остальные расступаются перед ней.

– Здравствуй, – произносит она тихим по сравнению с криком малыша голосом. – Я надеюсь, они не были с тобой слишком грубы.

Она наклоняет голову, внимательно осматривая бродягу.

– Мне жаль, если были. Эти времена всех нас превращают в чудовищ. Мне сказали, что ты не разговариваешь, а вот слышишь хорошо.

Глаза Странника раскрываются во всю ширину. На миг он изумленно смотрит на нее, а затем переводит взгляд на малыша.

Женщина взмахом подзывает человека, который забирает ребенка у крысолюдки. Странник изучает его. Он одет так же бледно, как и все остальные, а глаза его зелены, как огни в зале. Он колеблется, глядит вниз, шепчет что-то. Крики младенца утихают до назойливого хныканья.

– А теперь нам с тобой пришло время поговорить. Но для начала позволь мне представиться и познакомить тебя с людьми. Меня здесь называют Жестокая Судьба, для краткости Жесть. Если мы поладим, я, может, даже скажу тебе однажды свое настоящее имя, но, судя по выражению твоего лица, я бы особо не обольщалась. Имена здесь важны, это едва ли не все, что у нас осталось. Я расскажу, как я получила свое, чтобы ты понимал, с каким человеком имеешь дело.