Джордж Мариус - Хранители. Книга третья

– Воскрешение требует очень редкого газа, которого в королевстве кот наплакал, – пояснил магистр. – Если король узнает, что я трачу драгоценный компонент на человека, он мне голову снесёт.

– А мы не скажем, – подмигнул Адамор, не отрывая взгляда от тела в капсуле.

Два лаборанта шептали заклинания из книг и управляли клапанами на шлангах. Впереди стоял хрустальный шар, показывающий какие-то цифры.

Хананор подошёл к своеобразному монитору и заглянул в него.

– Интересно. Показания не меняются уже час, – сказал он.

– Что это значит? – тревожно спросил Адамор.

– Ты уже большой мальчик… – начал дядя.

– Что это значит? – дрожащим голосом повторил молодой лют.

– Первые изменения были положительными, но сейчас… Похоже, процесс остановился.

– Пусть сгорят оба мира! – закричал Адамор. – Почему все отвернулись от него?

Он подошёл к громадной картине в раме из чёрного дерева, изображающей Скалу Мрака.

– Проклинаю тебя, бестолковая каменная глыба! – продолжал кричать, жестикулируя руками, Адамор. – Проклинаю каждый луч безобразного света! Пусть проклинают вас жители обоих миров. Пусть погаснет мерзкий Фонтан и расплавится ненавистный Трон!

– Адамор, – дядя положил ему когтистую руку на плечо. – Сынок, нельзя проклинать Скалу. Энергия проклятья…

– Мне уже всё равно. Хуже не будет! Они растерзали моё сердце. Они на моих глазах боролись за право управления им. Нил! Бедный мой Нил! Эти проклятые артефакты отравили ему жизнь. Зачем? Что они получили, проклятые? Что?

– Адамор…

Хананор замолчал, изумлённо рассматривая нарисованную маслом Скалу, а потерявший всякую надежду лют, продолжал плакать и насылать проклятья на артефакты мироздания. Лаборанты, бросив свои дела, собрались вокруг Адамора, сочувствуя и бессильно разводя руками. Изображение в картине задрожало, принимая объём. Из него повалил чёрный дым, окутавший раму. Магистр похлопал сидевшего на подогнутой ноге племянника по спине, указывая на картину. Адамор перестал рыдать и поднял голову. Из чёрного дыма появилась массивная нога, скрипнув кожей сапога. Из рамы вышел лют-демон со сморщенным лицом, покрытым коричневыми пятнами. Сточенные пожелтевшие клыки и рога указывали на глубокую старость. В руках он держал железный посох, увенчанный слегка светящимся топазом.

– Вельсев Всемогущий, – прошептал Хананор. – Восо Оробас!

Лаборанты, услышав имя старца, стремительно упали на колени и положили обе руки на пол. Адамор растянулся вместе с другими на каменном покрытии. Магистр сложил когти на груди и почтительно поклонился.

– Хранитель, пусть ваши годы продлятся, – сказал он.

– Благодарю, – тихо ответил старец, что было удивительно при его фигуре, более могучей, чем Хананор. – Какому мальчику пронзил сердце Свет?

Магистр растерялся, не понимая вопроса Хранителя. Восо Оробас заметил замешательство магистра.

– Трон Всемогущего обеспокоен… Боль неизвестного мне юноши затронула Непоколебимого. Его безмерная любовь к своим детям прислала меня, – пояснил он.

Адамор встал с пола и поклонился на манер дяди.

– За двести лет это второй случай, когда Трон Всемогущего посылает меня лично, – заметил Хранитель.

– Принесите кресло Хранителю! – прикрикнул он лаборантам, не поднимающих голов.

– Благодарю, Хананор. Сколько лет мы не виделись, друг мой?

– Лет шестьдесят, наверное, Хранитель.

– Нужно вспомнить наши старые шахматные партии… Что за горе у нашего мальчика? – спросил он, посмотрев на Адамора.

– Человек…

– Человек? – удивлённо поднял бровь Хранитель.

– Человек, которого оба центра миров использовали, как носовой платок и выбросили на помойку, лишив жизни! – набрался смелости Адамор.

– И ты желаешь вернуть человеку жизнь? – продолжал удивляться старец, упирая на слово «человек».

– Я желаю восстановить справедливость! Нил выполнил всё, что они ему приказали или заставили сделать. И это их благодарность?

Хранитель, взглянув на Хананора, изобразив на лице гримасу, похожую на улыбку.

– У сегодняшней молодёжи нет ни капли страха к могущественным силам, способным перевернуть вселенную к верху дном.

– Это только у него, – поспешно заметил магистр. – Мой племянник – Адамор.

– Чем-то он похож на тебя, друг мой. Я думал сын.

– Нет, Хранитель. Я так и не завёл семью. Я воспитывал Адамора как родного.

– Прискорбно, Хананор. Но забота о ближних своих заслуживает награды. Кем тебе приходится этот человек? – обратился он к юноше.