Екатерина Бердичева - Эльфийский цветок

Еще немного полюбовавшись на призывно скалившую белые зубы девушку, он со вздохом захлопнул журнал и взял заполненную кривыми смазавшимися буквами карточку.

– И кто тут у нас? – Макнув перо в чернильницу, он подкрутил керосиновую лампу. – Эльф. Сорока лет. Нет, ну каковы паразиты! Сидят в мягких креслах и в ус не дуют, а ребенок сражается с демоном! И где же это такое случилось? Шестая ветвь… пятый мир двух светил. Неужели это там же, где побывали даймоны? Ага, точно. И снова ничему не научила их жизнь. – Дед поскрипел креслом. – Тогда мир спас ребенок, и вот опять… Надо писать докладную в Конвентус! Безобразие! Та-ак… Значит, эльф. Группа крови, половая принадлежность, род, вид… две ипостаси? У эльфа? Бред. Родители – прочерк, скан ауры… тоже прочерк? Имя – прочерк. Спятили. Тащут, кого ни попадя. Если помрет, как мне его списывать? Тоже прочерком? Ладно. – Архивариус духовной Семинарии при Высшем Конвентусе Прокураторов захлопнул свой талмуд. Перо полетело в подставку, а глянцевый журнал снова лег на колени, укрытые пледом.

Нескончаемый дождь заливал окна, коробки зданий, деревья и широкий двор, больше похожий на черное озеро. За ним – небольшую речку и едва видневшийся в темноте город, хвастливо поднимающий в промокшие небеса свои длинные шпили. Ночь давно прошла срединную черту, перевалив из дня прошлого в день наступивший. Все кругом спали. И только проходная Семинарии, да второй этаж в больничном крыле были ярко освещены. Дежурные студенты, зевая, вглядывались в размытую дождем дорогу, а лекари боролись за жизнь бледного, как смерть, эльфа, лежащего на холодном операционном столе.

***

Перед его взором развертывала свою ленту бесконечная дорога, состоящая из серых ночных облаков. Вокруг было темно, и лишь по обеим ее сторонам крохотными тусклыми точками светились звезды. Он шел по этой дороге вперед. Но только куда? Ведь там, впереди, было то же самое, что и сзади. Серый туман и блеклый свет, не дающий рассмотреть вязнущие в сером месиве ноги. А еще в этом разреженном и ничем не пахнущем воздухе чувствовалось бесконечное одиночество. Тогда он остановился и задумался: а есть ли вообще смысл куда-либо идти? Не проще ли остаться здесь и, не мучаясь сомнениями, лечь и просто раствориться, превратившись в невесомый дым, вьющийся меж колен и уже подбирающийся к бедрам? Потянувшись, он улыбнулся звездам.

– Вы помните, кто я, и зачем здесь нахожусь? Что я должен делать и куда, в конце концов, выйти?

Но звезды равнодушно молчали. И тогда он сел прямо в облако. Серая мгла закружилась над его головой, стирая осколки воспоминаний и погружая сознание в мутный сон без сновидений. Сколько он проспал, сообразить потом так и не смог, но очнулся оттого, что кто-то положил ладонь ему на макушку.

Открыв глаза, он удивился. Рядом с ним на корточках сидел молодой черноволосый мужчина с яркими синими глазами под длинными стрелами ресниц и ровной линией бровей. Белая кожа с розовым румянцем, тонкие губы с играющей на них улыбкой…

– Ты все-таки решил умереть, маленький эльф? – Спросил он. – Неужели для этого нужно было забираться в такое глухое и поганое место? Я еле тебя нашел!

– Ты кто?

– Вот даже как? – Брови синеглазого незнакомца немного приподнялись. – Неужели ты настолько ослаб, что решил погасить в себе искру Творца? А как же твое обещание, что мы встретимся с тобой в новом воплощении и пройдем рука об руку весь его нелегкий путь?

– Почему нелегкий? – Спутанное сознание уцепилось за последнюю понятную фразу.

– Разве ты забыл, что воплощения никогда не бывают простыми? – Тот, кто сидел напротив, схватил его локти и потащил вверх, увлекая за собой. – Любая начатая игра – это, прежде всего, желание ощущать эмоции: страсть, страх, радость, огорчение, наслаждение, любовь, отчаяние… И передать их энергию для дальнейшего развития вселенной. Но чтобы участвовать в этом увлекательном действе, надо обрести матрицу души и выстроить на эфирно-физическом плане тело собственного игрока.

Мужчина бережно прижал его к себе, прислонив голову к своему плечу. И ему было так хорошо стоять в кольце обнимающих его рук, что он глубоко и спокойно вздохнул.

– Мы ведь знали друг друга? – Поднял он лицо, вглядываясь в синеву глаз. – Я помню… ты берег меня. Учил. Защищал и… использовал в своих интересах. А потом… ушел. И я остался один. Но это хорошо, что мы снова вместе! Рядом с тобой так тепло и уютно!

– Мой маленький мальчик! – Рука мужчины гладила его волосы. – Я не хотел уходить. Но между нами было многое, что ты мне бы не простил. А я не смог бы жить, не чувствуя тебя, не слыша твоего голоса. Ведь я так люблю тебя!