Марта Еронакова - Год Анагон

– Бежим, быстрее! – Анагон подбежала к Виралу, выхватила его из рук уставшей Фурии и почти потащила обессилившего воина к выходу.

Суло в это время одним ударом выломал дверь, и заключённые выбежали на улицу. И замерли. Там творилось невообразимое.

На дворе стояло 18-е число Месяца Густого Воздуха – день рождения Правителя Ландана Бивио Мортена. Огромное пышное шествие текло по улицам города. Сотни, тысячи людей – горожан, жителей окрестных деревень, гостей из дальних краёв – сопровождали его. Сам Правитель – грузный, с отёкшим синюшным лицом, покрытым мелкими шрамами от когда-то перенесённой болезни – сидел на высоком постаменте, украшенном еловыми ветвями и блёклыми северными цветами, который несли несколько десятков подчинённых. Расшитое бархатное одеяние Правителя добавляло им несколько килограммов работы, и пот тёк по вымученно улыбающимся лицам, несмотря на довольно прохладный день. Рядом, чуть ниже, сидел его сын Юстес Мортен. От отца он унаследовал склонность к полноте, но благодаря своей юности не казался тяжёлым и неповоротливым – просто крупным, с широким, располагающим к себе лицом, которое принимало слащавое выражение каждый раз, когда отец обращался к нему.

Грандиозное шествие проходило через весь город, украшенный лентами и корзинами с цветами, заполненный музыкантами и тележками с едой, и должно было закончиться на главной площади Ландана – Площади Медведя.

Но закончилось здесь.

За несколько минут до того, как заключённые выбежали из здания тюрьмы, над колонной раздался свист, перекрывший гимн, затем испуганные крики горожан, и на шествие обрушилась стая птиц. Нет, не совсем птиц. Уродливых, страшных существ, отдалённо напоминающих птиц. Стражники, сопровождавшие колонну, пытались стрелять по ним из луков и арбалетов, но промахивались, а чудовища начали вырывать оружие из рук воинов и ломать их сильными клювами и когтями. Несколько стрел попали в горожан. Послышались стоны. Слуги, несшие постамент, выпустили его и разбежались. Раздался грохот. Трон Правителя покачнулся и вместе с Бивио Мортеном завалился на бок. Наследник, Юстес, вскочил и начал отмахиваться от птиц длинным мечом, защищая отца. Но одна птица, огромная, бывшая, по всей видимости, вожаком стаи, скинула его с постамента и вцепилась в Правителя. Когда тот перестал дергаться под ударами её когтей и клюва, она вновь обратила своё внимание на наследника. Тот так и не встал – падая, Юстес зацепился за ограду штаниной и остался висеть. Птица рванула к нему, выставив вперед острый как бритва клюв. Наследник зажмурился и закрыл лицо руками.

Анагон вскрикнула. Раздался щелчок кнута, и птица, несколько раз обернутая в жёсткую плетёную кожу, упала. Девушка подтянула к себе тельце чудища и вонзила клинок ему меж крыльев. Существо слабо дернулось и сгорело. Кошка подбежала к наследнику и одним движением перерезала кусок материи, который держал ногу Юстеса. Тот упал.

– Вставайте, – девушка подставила воину плечо. Тот тяжело опёрся на нее.

– Ловко Вы её, – немного заикаясь от пережитого ужаса, ответил наследник. Намечавшийся второй подбородок вместе с первым мелко дрожал, а белёсые брови пытались убежать на затылок.

– Не впервой, – рассеянно ответила Анагон, следя за остальными птицами, которые громко кричали и беспорядочно кружили над толпой людей, потеряв своего вожака.

– Спасибо Вам, простите, как Вас?

– Фелиса. Фелиса Инугами, – кошка вгляделась в толпу. «Остальные уже убежали? Что ж, я и не надеялась на благодарность». Однако тут из толпы вынырнул Канаон и открыл было уже рот, чтобы крикнуть что-то, но, увидев девушку в сопровождении наследника Правителя, замялся, и, робко косясь на него, сказал:

– Анагон, мы уходим. Ты с нами?

– Я думаю, это Вам, – наследник недоверчиво прищурился и перестал опираться на Анагон, однако руки не опустил. – Фелиса-Анагон.

Девушка ничуть не замялась и выскользнула из-под руки парня:

– Мне тоже так кажется! Мне пора, лучше спрячьтесь где-нибудь, пока этот кошмар не закончится.

Она юркнула в толпу вслед за Канаоном и напрягла всю свою ловкость, чтобы не отстать от него, ибо вест расчищал дорогу только для себя, и поднятая им коробка могла в следующую же секунду обрушиться на девушку.

Юстес тем временем, проводив Анагон взглядом, хмыкнул и поднялся на пьедестал. Воин подошёл к отцу и попытался найти пульс на шее. Выглядел Правитель неважно, но главное – он был жив. Быть может, у Правителя были не самые тёплые отношения с сыном, но он был его отцом.