Роберт Зильберман - Еще семь фантазий

Леонид Николаевич не знал, что сын больного работал редактором в местной газете и был очень удивлен, когда на следующее утро к нему вошел Федор и положил на стол газету, на первой странице которой красовалась большая заметка с названием «Впервые в мире». В ней рассказывалось о достижении новгородской медицины при бездонорной замене почек. Здесь с точки зрения журналиста описывалась вся операционная процедура и заслуги врачей, выполнивших эту операцию. За окном послышался шум. Они выглянули в окно: толпа журналистов вперемешку с больными, которым нужно было делать такого рода операции, смотрели с надеждой на окна кабинета Федора. Журналисты успевали взять у больных интервью, а в дверь ординаторской уже стучались. Как же разозлился Леонид Николаевич, как он ругал этого зловредного сына пациента, который сделал им такую «медвежью услугу». Он схватил свои вещи и побежал к машине. – Всё, я уехал домой, дальше все дела с этим незадачливым редактором веди сам, а у меня в Питере достаточно дел. Позвони, когда всё уляжется.

Что оставалось делать Федору. Он вышел на улицу, и его сразу обступила вся собравшаяся толпа. Он сразу отправил домой больных, сказав, что запись на такие операции будет производиться через два месяца и раньше приходить бесполезно. Журналистам было сообщено, что проведенная операция носит экспериментальный характер и если сын пациента такой умный, то к нему и обращайтесь. Здесь же больше никакой информации не будет. До свидания.

В кабинете Федора сидели и спокойно пили чай екатеринбургские специалисты, принимавшие участие в операции. Когда он вошел, то первым делом сообщил о случившемся инциденте и показал статью в газете. Теперь надо было определить пути дальнейшего решения вопросов, связанных с проведением такого рода операций. Без специалистов из Екатеринбурга и их субстанции такие операции не сделаешь. Значит, намечается следующая картина: субстанцию всё равно будут готовить в Екатеринбурге, но по три таких специалиста должны быть при операциях в Великом Новгороде и Санкт – Петербурге. Получается, что начало выполнения операций действительно может быть не раньше чем через два месяца. Но в первую очередь это будет зависеть от самочувствия первого пациента, что окончательно можно будет определить не раньше чем через полтора месяца. Вот и весь расклад. А самое главное, что такие операции можно будет в скором времени выполнять почти на всех органах человеческого организма. Это с одной стороны, хорошо, а с другой стороны, страшно. Именно об этом Федор и говорил с Леонидом Николаевичем в первой беседе. Как бы «не докатиться» до чего-то ужасного, и именно поэтому ни в коем случае нельзя было распространять информацию об операции в прессе. Теперь точно надо будет создавать какой-то секретный медицинский институт, или все технологии переносить в какой-то уже имеющийся закрытый институт. Всё, самостоятельность закончилась. Теперь Федор понял, почему Леонид Николаевич был так возмущен опубликованной статьей. Но тут ему пришла в голову одна свежая мысль, и он срочно позвонил сыну пациента с просьбой как можно быстрее приехать в больницу.

Испугавшись за здоровье отца, сын через час уже был в кабинете Федора, и между ними произошел следующий разговор.

– Кто Вам давал право публиковать материалы об операции. Вы что, не знали, что проведенная операция была экспериментальная. Вы понимаете, что теперь Вас привлекут за разглашение государственной тайны и посадят в тюрьму на несколько лет. Вот будет весело Вашему отцу пожить одному. Одна Ваша статья привлекла сюда уже в первый день после операции толпу народа из журналистов и больных. Теперь такие вещи происходят каждый день. Мы даже вывесили объявления, что такого рода операции не проводятся. Да, кстати, привозить отца сюда через неделю не нужно, так как из-за Вас мы вынуждены свернуть все дела в Новгороде и исчезнуть. Будем находиться там, где нас никто из ваших братьев журналистов или каких-нибудь иностранных разведчиков не найдет. А что будет с Вашим отцом – решать будете сами. Ну, так что, звонить мне в соответствующие органы прямо сейчас, или найдем какой-то другой способ разрешить эту проблему.

Его собеседник сидел ошарашенный. Он не ожидал, что его статейка наделает столько шума, и не думал, что это приведет к таким последствиям. Наконец, он молча выдавил из себя:

– Я не знаю, что делать.

– Не знаете? Ну, тогда я Вам предложу единственно возможный путь. И попробуйте только отказаться. Завтра же в вашей газетенке на том же месте выйдет статья-опровержение, в которой Вы напишете, что это дезинформация и никакой операции не было, потому, что такие технологии не существуют и это дело далекого будущего. Напишите, что Вам было интересно посмотреть реакцию населения, но, к сожалению, вы вынуждены принести извинение за эту «утку».