Майкл Муркок: Город Зверя

- Продолжайте, прошу вас, - выдохнул я, совершенно зачарованный.

- Сейчас это все кажется сказочным сном, - он грустно улыбнулся. - Да, это сон, который я все же попытаюсь вернуть. - Его губы сжались, в прозрачных голубых глазах появилась решимость: - Я должен его вернуть.

- А я должен услышать ваш рассказ до конца, - воскликнул я. Хотя умом я понимал, что все, что он рассказывал, было выдумкой, фантастической сказкой, душа моя принимала каждое его слово. Он говорил правду, я в этом почти не сомневался. - Может, поедем ко мне в гостиницу? У меня там есть магнитофон. Я бы хотел услышать все о ваших странствиях - и записать, если можно.

- А вы верите, что я не сумасшедший, не фантазер и не лжец?

- В общем-то, верю, - сказал я с улыбкой, как бы извиняясь. - Хотя, может, и не на все сто процентов. Я смогу разобраться, когда услышу весь ваш рассказ целиком.

- Ну что же, поедем в гостиницу, - он резко встал.

Ни по каким меркам меня нельзя назвать коротышкой, но Майклу Кейну я был по плечо!

- Я бы очень хотел, чтобы вы мне поверили, - сказал он. - И еще… - Он запнулся. Очевидно, он хотел сказать что-то чертовски для него важное, но почему-то колебался.

Я принялся настаивать:

- Ну, же! Что вы еще хотели сказать?

Мы заплатили по счету и пошли к ближайшей стоянке такси, на которой стояла одна-единственная машина, и та - какая-то развалюха.

- Понимаете, я не могу вернуться в лабораторию, - сказал он. - А построить еще один транслятор - дело дорогое. Мне… мне нужна помощь.

- У меня есть деньги. - Попутно я объяснил водителю, как доехать до гостиницы. - Может быть, я смогу быть вам чем-нибудь полезен?

- Вы не поверите, - сказал Майкл Кейн с улыбкой, - но я боялся, что меня даже слушать никто не станет.

Мы приехали в гостиницу - это была "Гостиница у моря" - Hotel de la Mer. В номере я заказал обед. Как всегда, еда была превосходной, и она нас немного подбодрила. После обеда я включил магнитофон, и Майкл Кейн начал говорить.

Как я уже заметил раньше, сначала я не мог безоговорочно поверить его странному рассказу. Но по мере того, как он говорил - а магнитофон записывал, - я все больше и больше убеждался, что передо мной не сумасшедший и не лжец. Он пережил все, о чем мне рассказывал. Когда глубокой ночью он закончил рассказ, я почувствовал, будто и сам участвовал во всех невероятных приключениях вместе с Майклом Кейном, американским физиком, на Марсе оказавшимся воином!

Ниже вы можете прочитать то, что он мне рассказал в тот день. Я оставил в его рассказе все как есть, лишь сделал небольшие пояснения, чтобы было легче разобраться в технической стороне происходящего, а также опустил ряд деталей, которые можно отнести к научным секретам - их публикация противоречила бы законам Великобритании и США. Судите о Кейне, как о нем судил я. Что бы вы ни думали, не спешите обвинять его во лжи. Если бы вы слышали, как сдержанно и уверенно он рассказывает о своем путешествии, если бы вы видели, как он сидит, не отрывая взгляда от потолка, - словно пытаясь сквозь него разглядеть Марс, если бы вы поняли тогда, что, рассказывая тот или иной эпизод, он переживает его заново и испытывает те же самые чувства, что испытывал тогда, - словом, если бы вы были в тот день с нами в гостиничном номере в Ницце, вы бы поверили безоговорочно, как поверил ему я.

Эдвард П. Брэдбери

Честер-Сквер

Лондон, Ю-З 1

Апрель 1965

- Транслятор вещества принес мне безграничное счастье и величайшее горе, - начал Кейн свой рассказ. - Этот аппарат отправил меня в мир, где я чувствовал себя увереннее и свободнее, чем где бы то ни было на Земле. Он подарил мне встречу с замечательной девушкой, которую я полюбил и которая полюбила меня. Но он же и лишил меня всего этого счастья.

Но лучше я начну с самого начала.

Родился я, как уже было сказано, в Огайо, в маленьком тихом городке Винсвилле. Он с тех пор почти не изменился. Вскоре после первой мировой войны на окраине Винсвилла поселился один чудак - месье Кларше. Это был типичный француз - невысокого роста, с роскошными усами, с осанкой и походкой, в которых чувствовалась военная выправка.

Если говорить честно, мы не воспринимали месье Кларше всерьез; в нашем представлении своим внешним видом и поведением он подтверждал все то, что мы читали о французах в дешевых романах и комиксах. И все же именно месье Кларше я обязан жизнью, хотя мне было суждено это понять лишь много лет спустя после смерти старика, когда я вдруг оказался на Марсе… Но я опять забегаю вперед.