Антон Ерёмин - Хроники Реального Мира. Том 2. Битва за Уссури

– Не пойму к чему вы клоните, светлейший.

– Я клоню к тому, преподобный Кракан-Менди, что он для нас сейчас не опасен. Да он освободил несколько людей. Возможно даже пару тысяч. Ну и что? Как он обучит их магии за эти два, три года, когда мы постигаем ее секреты десятилетиями. Даже если он показал им пару фокусов, то наши гвардейцы все равно лучше обучены.

– Я все равно требую оповестить императора…

– Если хотите жить, преподобный, то помалкивайте. – Гондор грозно посмотрел на всех членов тайного совета. – Это всех касается. Без исключения.

– И что, повелитель? Мы вообще ничего предпринимать не будем?

– Нет, Раз, кое-что сделаем. Усилим разъезды. Теперь отправляйте в них не меньше чем по двадцать гвардейцев и всегда с АкХаном или Ксаем.

Гондор подошел к карте долины Уссури, нарисованной на картине на западной стене зала, и внимательно всмотрелся в нее.

– Дадим ему возможность сделать первый ход. Он зажат здесь, на побережье, деваться ему некуда. Он начнет действовать и начнет совершать ошибки. Тут мы его и схватим. На этом совет окончен.

Гондор не поворачиваясь к остальным, быстро вышел из зала и направился в свой дворец. Раз-Ксай только пожал плечами на немой вопрос Икара, и тот с силой ударив по подлокотнику своего кресла, выбежал. Кракан-Менди тоже остался недовольным, но смирился и он. Вообще, Менди были независимы от Ксаев и имели права их не слушать. Но так было записано в законе, а на самом деле Менди жили за счет подаяний верховного миссира. Их храмы и академии были построены за счет казны клана. В любой момент Гондор мог оставить Менди ни с чем, и никто бы его за это не наказал. Ослушаться верховного миссира было смерти подобно, и Кракан-Менди понимал это как никто другой. Еще три года назад на его месте сидел другой владыка. Он не поддержал войну с Араной-Ксай и Гондор казнил его, а потом своим решением назначил Кракана великим владыкой. Повторить судьбу своего предшественника, он не желал и поэтому, склонив голову, отправился в свой храм на молебен. Урюк и Раз тоже не были согласны с Гондором, но и они промолчали. Совет был завершен, и все его участники разъехались по своим делам. Икар вернулся в Аквамориус, а Урюк в казармы тяжелой кавалерии. Он возглавил ее после того как отец назначил Икара миссиром портового города.

Вечером этого же дня на дороге, ведущей из Литероса в Дуртарас, появилась одинокая колесница. Колеса подпрыгивали на каменистой дороге, раскачивая ее и убаюкивая полусонного гнома. Правил ей АкХан из клана черной бороды. Гном был одет в походный кожаный костюм без украшений и знаков отличия. Колесница не спеша приблизилась к воротам Дуртараса.

– Стой. Кто таков? – Стражник-жандарм схватил за уздечку лошадей и остановил колесницу. – Зачем пожаловал в Дуртарас?

– Приветствую вас отважные воины клана белой бороды. – Льстиво ответил гном. – Меня зовут Адонай-АкХан, и прибыл я к вам по заданию моего господина Митр-Ксая из клана черной бороды.

Узнав, что перед ним АкХан, жандарм БенСур немного снизил тон.

– Чем обязаны визиту, светлейший?

– Торговля, мой друг, торговля.

– А где твои товары? – Подошел к колеснице второй жандарм БенСур.

– Вот они, мой друг.

Адонай протянул БенСуру руку, в которой лежало несколько золотых. Гном взял их и тут же спрятал в карман.

– Ну как, хороший товар?

– Да, светлейший, не плохой.

БенСуры отошли от колесницы и махнули простородным гномам открыть ворота. Чернобородый АкХан поблагодарил их, и медленно въехал в город. Дорога сменилась брусчаткой из булыжников, от чего тряска стала еще больше. Адонай отправился в это путешествие в одиночку. Как только Бора не уговаривала его взять ее с собой. Даже пыталась угрожать и шантажировать, но Адонай был не преклонен. Он хотел посетить Дуртарас, но хотел сделать это один. Аркин и Айрек поддержали его, и Бора сдалась, но поклялась, что запомнит это унижение. Адонай пообещал привести ей подарок из столицы, но это было слабым утешением для обиженной Боры. Когда она была в таком состоянии, даже Ману боялся попадать ей на глаза. Но в этот раз ему не повезло. Она заперлась с ним в тренировочном зале и излила на великане всю свою злобу. Адонаю даже стало на секундочку жалко Ману. Но менять свое решение он не хотел. Проехав несколько кварталов, Адонай заметил вывеску – «постоялый двор – Три бочонка сидра» и направился к ней. Как только колесница остановилась у дверей гостиницы, к ней подбежал гном.