Алексей Сидоренко - Северный щит

Вдруг дверь открылась и зашли те трое, что встретились Электо на дороге.

– О …а я думал, что ты скрылся – сказал лысый Марку – мы еще спорили: хватит ли тебе ума здесь не останавливаться или нет. Видимо я проиграл.

Марк, сохраняя спокойствие, остался за столом и ровным голосом ответил:

– Что-то вы запозднились господа. Я уже начал думать, что не дождусь вас.

– Ну у нас же помимо тебя еще народ есть. Не будем же мы бросать работу ради тебя одного.

Бродяги вели себя крайне вызывающе, неестественно, без труда можно было понять, что они пытались запугать Марка, сбить с линии уверенности, но при этом сохраняли осторожность.

Марк, давя в ответ, продолжил:

– Не надо мне чесать. Там еще недавно, как из ведра лило. Хотите сказать, что все это время вы там продолжали «работать»?» – Марк навел указательный палец, на лысого – Вы, этого, в чувство приводили где-нибудь у себя в землянке – пренебрежительно-надменно сказал Марк, а потом с усмешкой добавил – Кстати, я там тебе ничего не сломал?

Бродяги, как этого следовало ожидать, оказались глупы и легко провоцируемы.

– Лишь поцарапал. – лысый был у Марка на крючке.

– Врун! – здесь парень чуть не засмеялся (специально) – Ты как кусок говна шлепнулся.

Лысый кипел, остальные начали терять равновесие.

– Сучара! – закричал лысый, и кинулся на Марка, достав из-за пояса нечто, похожее на топор.

Парень резко встал и отскочил от стола, хозяин спрятался под стойку. Двое других подельников растеряно потупили, затем начали окружать Марка выхватив топоры (грубые и неаккуратные подобия). Электо подумал о мече.

Дерьмо! на коне…

Электо схватил стул, сильно ударил по ноге лысого, который махал перед ним своей штуковиной, боясь приблизиться. Тот упал (видимо перелом), затем получил быстрый удар ножкой в висок, а стул полетел в бродягу, что подходил слева. Марк поднял подобие топора, что выпал у лысого и, уже хотел размазать череп беззубому, который еще не успел опомниться от прилетевшего в него тяжелого стула, но железное что-то, что хотело быть похожим на обух, слетело с топорища и полетело куда-то в пространство. Вдруг Марк почувствовал удар в спину, но по урону он не превышал удар небольшого камня. Третий бродяга действительно оказался самым робким в компании, от того и двигался медленнее остальных и бил неуверенно, а еще и напуган был до тряски. Марк хорошо приложил ему по лицу топорищем (робкий бандит упал как мешок картошки: послушно, ровно и громко), затем повторил процедуру с беззубым, и выбежал на улицу, опрокинув за собой два факела и закрыв дверь.

Там же остался хозяин.

Но за секунду до этой мысли Марк думал: «вот теперь они точно за мной не пойдут».

Я же мог просто им головы проломить. Таверна-то тут причем?

Забравшись на лошадь, Марк увидел (и услышал) как, вдруг, под аккомпанемент грома из дымящейся таверны вылетел хозяин и помчался куда-то прочь. Больше оттуда никто не рвался.

Минут 5 спустя пожар уже поедал деревянное тело таверны, столь немощное перед его зубами, а Марк направился дальше по дороге на Ласбург.

Наступила ночь. Оказалось, что Марк немного запутался на развилке и поехал по неверной дороге. Снова заморосило и видимость еще сильнее ухудшилась. В поиске большой дороги, парень снова запутался и двинулся в глубь леса по тропинке, которая вывела его к старому каменному коттеджу (большой двухэтажный дом, обычно принадлежащий купечеству или бедной аристократии). Коттедж находился в плачевном состоянии: не разрушен, но близок к этому: просевший фундамент, с краю обвалившаяся крыша. По виду дом был нежилой последние лет 50.

Конечно, идея бредовая, но это лучше, чем ночью бродить по лесу: Марк решил здесь переночевать. Оставив коня на веранде, парень зашел внутрь.

Внутри дом был еще более жутким: мрачный коридор с обшарпанными стенами, проходящий через весь первый этаж и ведущий к столь же мрачной лестнице. С каждой стороны было по две комнаты: слева – столовая и хозяйственная комната, справа – спальня и гостиная. Спальня показалась Марку более приемлемой для остановки; проверять второй этаж он не решился (не то, чтобы забоялся, но одному ночью, без освещения ходить по старому дому… как-то…опасно).

Как только Марк устроился, в конце коридора послышались шаги. Марк застыл, прислушался, обхватил рукоять клинка (на этот раз он не стал повторять ошибку и взял его с собой). У входа в спальню появился слабенький, словно от цикады, свет, за ним – женский силуэт. Это было не человек, так как силуэт светился в темноте, и имело оно голубоватый цвет. Марк резко вскочил, достал клинок, оно повернуло голову в сторону парня, и он смог рассмотреть лицо. Оно имело лицо молодой девушки: гладкое, округлое, грустное, с большими глазами и остреньким подбородком.