Владимир Микульский - Незаконнорожденный. Посольство в преисподнюю

Схватив факелы, в сопровождении солдат Хутрап, скандинав и Набонасар бросились к месту поединка. Там все вокруг было покрыто кровью. Следы свидетельствовали о длительном поединке. Рассматривая их, Хутрап горестно качал головой.

– Как же это я недоглядел? – вслух с горечью рассуждал он, – ведь можно было догадаться, а я не придавал значения, думал, перебесятся!

Они долго рассматривали место, откуда Шамши упал в пропасть. Ночью ничего нельзя было рассмотреть. Всю ночь Энинрис проплакала, скрывшись в шатре за своей загородкой и утром вышла с красными заплаканными глазами, отказавшись от завтрака.

С рассветов Хутрап снова отправился туда же, но пропасть была слишком глубокой, на дне ее бурлила горная река, а ниже на стене можно было рассмотреть только пару мест со сломанными небольшими кустами, мимо которых пролетело тело Шамши.

Бурну похоронили здесь же, навалив на его тело множество камней. А через некоторое время караван уже двигался по горной дороге, которую злополучным вечером обнаружил Шамши.

Последующие дни прошли в памяти Набонасара, как в тумане. Караван двигался по узким тропам невысоких гор то вверх, то вниз, изредка останавливаясь на ночевку во встречных деревнях, чаще просто на подходящих горных площадках.

Как ни хотелось Хутрапу обойти стороной Сусан, однако люди и животные были вымотаны горными тропами донельзя. И надо было пополнить запас продовольствия. Пришлось рискнуть и под видом сопровождения собравшегося на охоту богача направиться прямиком в город. Это было единственное подходящее объяснение. Торговым караваном назваться никак было нельзя. Во-первых, что это за торговый караван, у которого совершенно нет товаров? И, во-вторых, странный вид был у людей – у многих еще белели на головах, руках и ногах повязки, следы сражения в песках. По счастью, это можно было выдать за результат схватки с каким-нибудь крупным зверем.

Начальник смены городской стражи, командовавший в воротах, с удивлением и даже некоторой опаской осматривал людей и поклажу, однако получив положенную плату за проход в город и даже немного сверх того, что, несомненно, отложилось в его кармане, и узнав, что небольшой караван простоит в городе всего два дня, приказал пропустить его в город.

Уже вечерело, когда люди разместились на каком-то постоялом дворе. Хутрап не мелочился и совершенно не стремился сэкономить, поэтому постоялый двор и был расположен в центральной части города. Комнаты в нем были весьма приличными и еда очень даже неплохого качества. Хутрап попросил хозяина постоялого двора также найти хороших мастеров по изготовлению шатров. Его шатер, существенно пострадавший при переходе через ирак, снова требовал ремонта. В наступивших сумерках появились мастера и увезли шатер, пообещав сделать ремонт к утру.

Впервые за много времени люди сумели в нормальных условиях отдохнуть и выспаться, хотя Набонасар и выставлял ночной пост.

Рано утром в покоях, занятых Хутрапом, появился посыльный от мастеров, занимающихся ремонтом шатра, и он, чертыхнувшись, встал и, наскоро ополоснувшись, отправился с ним. Однако вернулся довольно быстро и снова завалился спать почти до самого завтрака. Когда все собрались в большой столовой за едой, Хутрап объявил, что караван простоит на отдыхе еще полные день и ночь, и отправится дальше лишь завтра с утра. Поэтому все, кроме караула, могут отдыхать и погулять по городу, но к обеду должны вернуться, так как в это время Хутрап расскажет о дальнейшем маршруте и надо будет готовиться к выходу. А сейчас он в сопровождении скандинава отправится с визитом вежливости к правителю города. Кроме того, только правитель города выдает разрешение на переправу через мост реки Карун.

– Пойдем со мной, – предложил он Энинрис, – познакомлю с Эпарти, правителем города. Это начитанный и умный человек.

– Не привыкла я разговаривать с вельможами, да и голова разболелась, – отказалась она, – я лучше на рынок схожу, развеюсь…

Через некоторое время Хутрап в сопровождении скандинава был у дворца правителя Сусана. Под удивленными взглядами перешептывающихся между собой жрецов богини Пиненкир, во множестве прогуливающихся по двору и покоям правителя, они прошли в комнату для приема. Эпарти не стал принимать их в парадном зале, а назначил прием в своем рабочем кабинете, стремясь этим унизить Хутрапа и низвести его до роли обычного просителя.