Э. Дж. Меллоу - Танец пылающего моря

– Безусловно. Когда рождаешься с такими способностями, как у тебя и твоих сестер…

– Мы должны сделать все, что в наших силах, для тех, кто родился без подобных даров, – Ния закончила неизменную реплику своего отца.

– Совершенно верно. – Он удовлетворенно кивнул.

Ния вздохнула. Временами она находила суровость отца по отношению к их моральным обязанностям утомительной. Хотя она понимала, почему он так усиленно стремился творить добро в этом мире. Почему он посылал Нию и ее сестер на задания, поручая украсть у немногих нечестивых богачей и вернуть добытое огромному количеству обездоленных простаков. Он искупал грехи, которые плавали в темном тронном зале, компенсируя приказы и ожидания, возложенные на его детей, когда они были замаскированы под Мусаи. Ибо, хотя Долион был графом и любящим отцом, он также являлся существом, вдохновляющим на поучительные истории. Он был Королем воров. И казалось, из-за этого вечно заглаживал свою вину. Но Ния понимала: Королевство воров существовало для того, чтобы сдерживать то, что в противном случае хаотично растеклось бы по всему Адилору. Ее отец играл свои роли, потому что был вынужден, и воспитывал своих детей так, чтобы они понимали свои собственные.

Ния наблюдала, как отец смотрит на город, поглаживая свою медленно седеющую бороду.

«Какое бремя для него самое тяжелое?» – гадала Ния; ее одолело внезапное желание обнять этого мужчину.

Только она собиралась это сделать, как неожиданно чихнула.

А потом еще раз.

– О нет! – Ния встала, осматривая веранду.

– Что случилось? – спросил ее отец.

– Где он? – прорычала Ния, прижимая руку к носу.

– Где кто, дорогая?

– Чертов кот повара. – Ния заглянула под кресло отца. – Ага … апчхи ! – Оранжевый зверь мирно свернулся у его ног. – Убирайся отсюда! – потребовала Ния. – О нет, ты не станешь. Не смей тереться своим мехом о мои новые юбки, ты… ой!

Раздалось шипение, а затем оранжевый комок выскочил из-под стола и пронесся в дом.

– Этот гад поцарапал меня! – крикнула Ния. – Папа, ты же знаешь, что у меня аллергия на кошек. Почему ты позволил повару оставить его?

– Он пострадал, и ему нужен был дом.

– А теперь пострадала я, и мне нужно, чтобы он ушел.

– Он ушел, – сказала Арабесса.

– Ты знаешь, что я имею в виду! Либо уйдет он, либо я.

– Выбор очевиден, – заметил Зимри.

– Совершенно верно.

– Тебе надо успокоиться, – сказала Арабесса. – Ты поднимаешь шум из-за сущего пустяка.

Успокоиться.

Ния скрестила руки на груди, ее магия отзывалась под кожей раздраженным покалыванием.

– Если бы у тебя была такая аллергия, – заявила она, – ты бы не считала это пустяком. Так что нет, я не успокоюсь.

– Неудивительно, – пробормотала Арабесса.

– Прошу прощения?

– Ничего.

– Не похоже на «ничего».

– Тогда ты можешь добавить «расстройство слуха» к своим недугам.

– Вы меня утомили. – Ния схватила со стула свою шаль.

– Огонек мой, – сказал ее отец, – твоя сестра явно пытается вывести тебя из себя.

– И у нее получается.

– Как это обычно и бывает. – Арабесса сделала глоток чая.

– Что это значит? – огрызнулась Ния.

– Как бы сказать помягче? – задумчиво произнесла Арабесса. – У тебя проблемы с гневом.

– Нет!

Ни ее отец, ни Зимри, ни Арабесса не ответили; они просто позволили эху ее громкого голоса прокатиться по веранде.

– Ладно, – выдавила Ния. – Может, и так, но что с того?

– Знаешь, – начал ее отец, – твоя мать тоже славилась тем, что иногда бывала крайне вспыльчивой.

Ния моргнула. Стоило ей услышать о матери, как нарастающий задор мгновенно иссяк. Отец редко говорил о Джоанне, даже спустя более десяти лет после того, как потерял ее после рождения Ларкиры.

– Правда? – спросила Ния.

– М-м-м. – Долион кивнул. – На самом деле именно поэтому она часто носила эту брошь. – Крупные пальцы отца рассеянно поглаживали аксессуар, украшающий его пиджак, а точнее, брошь в форме компаса. Золото казалось потертым, будто в течение многих лет его часто касались или вертели в руках. Ния и раньше видела у отца эту брошь, но никогда не придавала этому значения.

Украшение принадлежало ее матери? Жгучая тоска наполнила грудь Нии, как это случалось всякий раз, когда она узнавала еще один кусочек головоломки, который представляла собой ее мать.

– Она говорила, что прикосновение к ней, – продолжал ее отец, – помогало ей успокоиться. Сделать паузу, когда она чувствовала, что потерялась в своих эмоциях или мыслях. «Она позволяет мне найти свой путь», – говорила твоя мама. – Долион нежно улыбнулся. – А еще с помощью брошки я понимал, когда она начинала злиться на меня. Я знал: если она хватается за украшение, мне лучше отступить.