Ирина Измайлова - Месть троянского коня

Сейчас это был словно другой человек. Он преобразился: бледность, тени вокруг глаз — все исчезло. Спокойная сила, уверенность и воля были в этом лице. На щеках играл смуглый румянец, глаза блестели.

Обычно Гектор одевался предельно просто, но в этот день, объявленный царем Приамом днем праздника, изменил своему обычаю. На нем был хитон из черной легкой материи, матово–блестящей, расшитой серебром, который доходил до колен, а концы кованого серебряного пояса с подвесками в виде конских голов свисали ниже подола. Алый, тоже расшитый серебряными узорами плащ был переброшен через левое плечо героя и сколот серебряной пряжкой в виде скачущей лошади. Шею охватывало широкое, на манер египетского, ожерелье, золотое с серебром и эмалью. Оно было надето не только как украшение, но с целью закрыть огромный багровый шрам, пересекавший горло. На левой руке выше локтя тускло поблескивал червленый браслет. Великолепные волосы Гектора волнами опускались на плечи, подхваченные широким серебряным венцом.

— Здравствуй, Гектор! — ответил Ахилл на приветствие царевича. — Как ты изменился со вчерашнего дня… Будто сразу выздоровел!

— До этого далеко! — троянец улыбнулся. — Я еще слаб в ногах, и голова не совсем моя… кружится. Но эти стены… и объятия матери… Знаешь, я словно вынырнул из бездны!

И, уже не смущаясь, Гектор спустился на несколько ступенек вниз, подошел к Ахиллу и обнял его.

Пелид ответил такими же крепкими объятиями.

— Я спал, как летучая мышь! — произнес он смущенно. — Полдня проспал! Говорят, из–за меня никто во дворце не садится обедать…

Гектор засмеялся.

— Нас ждут в большом зале. Вся царская семья, все родные, все придворные собрались. Все хотят увидеть и поблагодарить тебя. Мы с отцом сегодня уже выходили на балкон дворца — внизу собралась большая толпа людей, отец обратился к троянцам и рассказал обо всем, что произошло, и что мы должны делать дальше. Люди ликовали. Я видел. Крик стоял такой, что не было слышно тимпанов, в которые била стража, чтобы утихомирить народ.

— И я не проснулся! — проговорил Ахилл смущенно.

— Но твоя комната выходит в коридор, смежный с внутренним двором, и это очень далеко от центрального портика и от балкона. Архитекторы, которые строили это здание, подумали о таких вещах.

— А мне можно будет осмотреть весь дворец? — спросил базилевс.

— Конечно. И дворец, и весь город. Сразу, как пообедаем. Идем.

Они спустились еще на один пролет лестницы и вышли во внутренний двор, по размерам напоминавший небольшую площадь. Мощеный светлыми кирпичами, обсаженный по краям розовыми кустами, с бассейном посередине, он был очень наряден. Герои пересекли его и оказались перед широким порталом, который вел в центральную часть дворца. Из светлого коридора навстречу им вышла Андромаха. Ее волшебное превращение поразило Ахилла еще сильнее, чем царственное величие Гектора. Молодая женщина была в узком голубом платье из легчайшей ткани, такой тонкой, что она казалась прозрачной. Плотно облегая и подчеркивая высокую грудь и тонкую талию троянки, платье оставляло плечи совершенно открытыми, держась на лямках, сделанных в виде цепочек из посеребренной кожи. Таким же был и пояс. Покрывало, тоже голубое, все в замысловатых кружевах, не скрывало наготы плеч — оно просвечивало, как утренняя дымка. Медно–рыжие волосы были уложены в изысканно простую прическу, но несколько локонов, как бы нечаянно, выбивались из нее и скользили по точеной шее Андромахи. Два одинаковых серебряных браслета в виде змеек с изумрудными глазами обвивали запястья, и такие же свернувшиеся кольцами змейки свисали с мочек ушей.

Она шла легко, почти летела, вся исполненная радости, настолько прекрасная, что мужчины разом остановились, едва увидев ее. За нею спешила рабыня, держа на руках румяного, весело смеющегося Астианакса.

— Здравствуй, Ахилл! — Андромаха остановилась, низко склонилась перед героем и, улыбаясь, выпрямилась. — Гектор велел мне переодеться к обеду и ждать со всеми в зале, но я… мне очень хотелось, чтобы ты раньше, чем увидишь их всех, увидел нашего сына! Я плохо сделала, Гектор?

— Хорошо! — ответил троянский герой, обнимая ее. — Ну и платье!.. Даже не знал, что у тебя такое есть… Я же влюблюсь в тебя еще сильнее. Просто с ума сойду!

— Так тебе и надо! — прошептала Андромаха — Больше бегай за амазонками… Ахилл, нашего сына зовут Астианакс. Ему три года. И как он тебе?

— Вылитый Гектор, только маленький! — Ахилл засмеялся и протянул руку мальчику, который, сидя на руках рабыни, перестал смеяться и серьезно смотрел на него.