Елена Кондрацкая - У Ворона две жизни

– Уверена, если Белогор и умер, то не тогда и не в том лесу.

– Ты сама сказала, что Тёмные Леса – опасное место, – возразила Василиса. – Там обитают существа пострашнее нашей милой и родной нежити.

– Может быть. Только неужели тот, кто победил Теней, не нашёл бы способ справиться с существами Леса? К тому же… Белогор не просто так туда пошёл, а с какой-то целью, о которой знали только ученики, – а они сгинули вместе с ним.

Тон Майи заставил Василису насторожиться.

– Ты так говоришь, будто не любишь Белогора, – задумчиво протянула она.

Майя пожала плечами.

– Сложно любить или не любить того, кого никогда не знал. Но вот вопрос. Если он действительно был таким добрым, каким его рисуют песни, то почему не раскрыл тайну борьбы с Тенями? Вдруг миру снова придётся встретиться с этими чудовищами? А этот его поход в Тёмные Леса? Никому не сказал, зачем туда идёт, даже жене…

Василиса не очень уверенно кивнула. Слова Майи звучали убедительно, но чародейка не была готова изменить мнение о человеке, о котором весь мир слагал легенды и песни. Белогор был национальным героем, на него равнялись все чародеи и чародейки.

На площадь выбежал Миколка:

– Пожар! Горим!

Василиса обернулась на крик. Нет! Ей, должно быть, показалось…

– Пожар!!! – ещё громче закричал Миколка, привлекая всеобщее внимание. – Скорее!!! Дом Беремира горит!

Люди засуетились, закричали женщины, а Василису будто молнией ударило. Вскрикнув, она кинулась обратно к дому, расталкивая всех на своём пути.

– Воды! Несите воды! – кричала Майя, а Василиса неслась по дороге, чувствуя, как взвыли от напряжения мышцы ног.

Она не пробежала ещё и половины пути, когда увидела, что на деревьях впереди пляшут рыжие блики, заставляя тени хаотично метаться и искривляться, словно в приступе истерического хохота.

Нет! Ноги ещё быстрее понесли Василису к избушке.

Дом был объят жадным красным пламенем. Горел. Её дом горел. А за ним один за другим вспыхивали другие. Люди бросались к своим жилищам с вёдрами наперевес, и пламя, словно изголодавшийся зверь, глотало селян живьём, едва они успевали приблизиться. Мужчины и женщины кричали, роняли вёдра и падали замертво, а пламя вздымалось всё выше и разгоралось всё ярче. Воздух наполнился жаром и едким запахом горящей плоти. Пламя выло и металось, будто живое. Нет, оно и было живое.

Василиса застыла, глядя на это безумие.

«Колдовской огонь».

Живот скрутило, а колени подогнулись от ужаса. Его не остановить, не потушить. Никому не спастись, никому не выбраться. Оно будет бушевать, убивать и жечь дотла, пока не утолит свой страшный голод, пока не поглотит всё, до чего сумеет дотянуться. В ночное небо взметались тысячи искр, затмевая собой звёзды. Чёрный дым поднимался следом и пеплом возвращался на землю.

Из горящего дома выбежала девочка, совсем малышка. Но не успела отойти от крыльца и на пару шагов, как пламя сделало её своей пищей. Сначала вспыхнули её белокурые волосы, и через мгновение уже вся она исчезла в огне.

– Мила! – женщина бросилась к девочке, но Василиса схватила её за руку.

– Нельзя! Пламя…

– Это моя дочь! – Женщина вырвалась и упала на колени рядом с ребёнком. Голыми руками она попыталась потушить тело дочери, но тут же завопила от боли. Её ладони вспыхнули, стали покрываться пузырями и чернеть. Кожа стекала с костей, будто оплавленный воск.

Женщина вскочила на ноги и бросилась к Василисе.

– Спаси!

Василиса спешно сомкнула дрожащие ладони, сплетая заклинание, но огонь в ответ на чары только плюнул рваными ошмётками ей в лицо и окутал женщину целиком. Она больше не кричала. Превратилась в бесформенный силуэт, лишь отдалённо напоминавший человека. Василиса закричала, попятилась и упала на землю. Ноги дрожали и отказывались слушаться. Она отчаянно хватала ртом воздух, чувствуя на языке горечь пепла, и потерянно оглядывалась по сторонам. Вокруг бегали люди, тщетно пытаясь потушить полыхающие дома.

«Где же Беремир? Почему он не спасает деревню? – Василиса оцепенело посмотрела на пламя, объявшее её дом, в надежде, что вот-вот из него выйдет Беремир. Выйдет, потушит огонь и всех спасёт. Он же сильнейший чародей Вольского Царства. – Неужели он?..»

У Василисы перехватило дыхание, грудь сдавило. Она вскочила на ноги и бросилась к дому. Наспех сплела сферический щит и вошла в горящую избу.

В лицо дохнуло жаром, от дыма защипало глаза. Щит защищал от пламени, но не от едкого дыма.