Павел Беляев - Крылья нетопыря. Часть I. Сон разума

– Почему-то я всегда думал, – Илия задумчиво почесал переносицу, – что отцы-настоятели рытников чему-то учат этих самых рытников.

– На это есть отцы-наставители, – мрачно ответил Саддок. – Я думал, святейшему отцу Илие это известно.

– Да, про таких святых братьев я тоже слыхал, – покивал Илия. – Тогда зачем, собственно, нужны вы? Какой от вас толк?

– Я что-то не пойму, Илия, – Евтифрон угрожающе привстал, – мы чем-то прогневали Священный Синод? Что это за балаган? Кому, как не тебе, знать, в чём состоит наша работа? Ты как-никак семь лет прослужил в нашей канцелярии, пока тебя не перевели в главный храм, а затем в Синод.

– Ты прав, святейший Евтифрон, до определённого дня я тоже пребывал в слепой уверенности, что многое знаю о вашей работе. И даже полагал, что вы не зря вкушаете свой хлеб. Ровно до того дня, когда ересиархов выкормыш показал вашим великим воинам кузькину мать.

– Осмелюсь напомнить, – выпалил Йегахонон, – что наши рытники всё-таки победили.

Илия картинно рассмеялся.

– Пятьдесят воинов Храма кое-как справились с одним приспешником Азаря! Нам очень повезло, государи мои, что во время набега Безумного рива, Гааталия оставался в темнице. Уж не знаю, отчего ему не удалось оттуда выбраться, боюсь, тогда никакой обряд Ронаха нам бы не помог. Кому из вас хотя бы отдалённо известно, как Гааталия сделал это? – Илия встал и обвёл всех троих тяжёлым взглядом.

Конечно, все понимали, что голос Синода имеет ввиду несколько последних ударов отступника, которые повергли в шок всех без исключения священнослужащих.

– Увы, Гааталия продемонстрировал в ту роковую ночь нечто новое, – честно признался Саддок. – Ни один рытник не обучался подобному и, соответственно, не способен на такое. И Гааталия унёс в могилу секрет своей магии. Но мы разберёмся, Илия.

– Да уж постарайтесь, – хмыкнул преподобный. – На это у вас ровно неделя. Если через седмицу вы не покажете мне как минимум двух рытников, способных на такую магию…

– То, что? – вскинулся Евтифрон.

– То это будет значить, что вы стали слишком стары для этого места.

Илия несколько раз постучал указательным пальцем по столу и вышел. Отцы-настоятели проводили его испепеляющими взглядами.

Илия читал «Молот ведьм» пять дней. Постоянные дела не давали ему толком углубиться в чтение, а книга эта требовала самого тщательного изучения. И когда голос Синода с ней закончил, даже у него на голове волосы встали дыбом от того, сколько глупых домыслов и бредовых суеверий умудрились уместить туда бесноватые Якуб и Генрикс. Разумеется, «Молот» содержал в себе и изрядную долю истины. Как человек, много лет прослуживший в тайной канцелярии рытников, Илия не понаслышке знал о ведьмах с колдунами и тех методах, что воины Храма применяли к ним. И мог отделить одно от другого.

Перед мысленным взором преподобного отца запылали костры инквизиции. Он даже примерно смог прикинуть, сколько на самом деле безвинных, но подходящих под описание ведьм из книги, людей пойдут на аутодафе. Где-то задней мыслью, тайком даже от себя, голос Синода подсчитал и прибыль для церкви от всех этих процессов. Подсчитал и тут же отмёл эту мысль, как заведомо греховную.

Очевидно, Генрикс и Якуб, действительно, преследовали благородную цель искоренения ереси и недопущения зла, но зашли они явно слишком далеко. Иные их излияния по поводу малефиций, то есть злодеяний, вызывали у Илии откровенный смех. Как то, например, склонение женатых и замужних людей к плотским утехам. Илия не первый день топтал землю и прекрасно знал, что для этого никаких ведьм или бесов не требовалось. Чего только стоил один Захария, который любил полакомиться новыми симпатичными послушницами. Едва ли он каждую ночь подвергался злокозненному колдовству.

В чём-то подобном по настоянию Синода обвинялся и приснопамятный Азарь. Для чего было вводить в дело это глупое и смешное обвинение, Илия не понимал до сих пор. Особенно если учесть, что реальных грехов и преступлений у Азаря было предостаточно.

Кстати, о ересиархе. То, что предлагали бесноватые святые братья, чем-то очень отдалённо напоминало предложение самого Илии Азарю. Но если преподобный предлагал ересиарху выдавать нескольких человек и с некой периодичностью, то костры инквизиции грозили ежедневными жертвами. Десятками жертв. Особенно если подкрепить эти процессы «Молотом ведьм». И Азарь бы выдавал виновных по всем статьям, кто уже совершенно точно запятнал себя служением еретическому учению. А здесь поди разберись, кто правда ведьма, а на ком навет? Да и будут ли разбираться на самом деле? Учитывая последнее условие святых братьев – всё имущество уличённого в малефициях списывается в пользу церкви, а десятая часть его отходит тому, кто предал ведьму в руки инквизиции.