Барталомей Соло - Мечом и словом

– Вы и понятия не имеете, каково это, жить здесь…

– Ну вот, теперь ты начала жаловаться, – прыснул мужчина и закинул ногу на ногу. – Волчица…

– Зачем вы здесь? – поглядывая с опаской то на одного, то на другого, спросила Вика. – Чего вам надо?

– Я хочу предложить тебе новую жизнь, – проговорил мужчина и поднялся с дивана. – Ту, о которой ты не могла и мечтать. Взамен я попрошу о службе, которую ты будешь должна сослужить.

– Не пойму, о чем вы говорите…

– Я говорю о мире, в котором у тебя будет шанс стать той, кем ты должна стать, – заглянув ей в глаза, сказал тот и Вику пробрало от головы до пят. – Это не розыгрыш, это не шутка. Я не собираюсь опекать тебя и оберегать. Я дам тебе свободу и возможность начать новую жизнь в новом мире. В мире, где ты обретешь свое истинное Предназначение. Но прежде, ты должна будешь сделать кое-что.

– Звучит странно и… – Вика насторожилась. – Это вообще законно?

Мужчина прыснул и скрестил руки на груди.

– Смотря о каких законах ты говоришь.

– Не уверена, что нам по пути, – тихо сказала Вика, пятясь к выходу.

– Ну, – усмехнулся смуглокожий мальчишка. – Дело твое. Не ты, так другой. Пойдемте, дядя Игорь. Искать волка среди овец – дело пустое.

Мужчина смерил Вику каким-то странным взором и они вместе с юношей без промедлений отправились прочь. На выходе они столкнулись с Лидией Васильевной, которая только и успела спросить: «Ну что, как вам она»? Но ответа Вика не услышала, и скорее всего никакого ответа и не было вовсе. Директор вошла в зал и с грустью поглядела на Вику, которая растерянно стояла у дивана.

– Что ж, – вздохнув, проговорила Лидия Васильевна, – я хотя бы попыталась. Раз у ж так вышло, – она пожала плечами, – отправимся к Петру Соломоновичу, он как раз хотел поговорить с тобой насчет Антона и его волос. А потом пойдешь на обед, к остальным.

– Нет, – тихо сказала Вика в ответ, а внутри нее уже начинал зарождаться шторм. Ее всю трясло, ее обуяло какое-то дикое чувство. Это чувство говорило ей о том, что еще минуту назад она могла покинуть это место навсегда. Но она не сделала этого. Не сделала, потому что…

– Что, прости? – спросила директор.

– Нет, я никуда не пойду, – ответила она громче. Как только Вика представила, что ей предстоит сейчас отправиться к этому лысому борову, изо рта которого вечно пахнет чесноком… Как только она представила как он будет ее отчитывать, а потом придумает очередное нелепое наказание, ее одолела неистовая паника. А потом ей надо будет возвращаться в столовую и есть помои вместе с этими ничтожествами… Извиняться! Извиняться перед обритым Антоном на глазах у всех. – Нет! – выкрикнула Вика и устремилась прочь, к выходу.

– Куда ты? – только и послышалось вслед, но она не остановилась. Пробежала по коридорам, где витал запах вареного лука и стиранного белья. Она выбежала на улицу из главного входа, оглядываясь по сторонам и взгляд ее уцепился за ярко-оранжевый автомобиль без крыши, каких она еще никогда не видела. Блестели в солнечных лучах хромированные диски, из колонок играла тяжелая музыка. За рулем сидел тот самый мужчина с длинными волосами и бородой, а с переднего сидения на нее смотрел смуглокожий мальчишка и ухмылялся. Вика подбежала к автомобилю, который едва не тронулся, чтобы покинуть территорию детского дома, и проговорила:

– Возьмите меня с собой.

Мужчина и мальчишка переглянулись.

– Ты уверена в этом, овечка? – спросил паренек. – Там, куда мы отправимся, жизнь не станет для тебя легче. Там будут опасности, какие в стенах этого заведения, тебе и не снились.

– Если бы я не была уверена, я бы не пришла, – ответила Вика. – Сделаю то, что нужно, а потом вы отвалите и оставите меня в покое. Опасности пускай пугают дворняг. Мне они не страшны.

– Тогда запрыгивай, чего стоишь? – усмехнулся мальчишка. – Ждешь, пока охрана прибежит?

Вика перемахнула через борт, оказавшись на заднем сидении авто и дядя Игорь придавил педаль газа. Машина взвыла и рванула, а Вика, бросив взгляд на здание детского дома, увидела как в проходе стоит Лидия Васильевна и размахивает документами. Глаза их не встретились, но Вике почему-то подумалось, что директор не держит на нее зла за этот поступок.

– Ты сделала правильный выбор, – проговорил мужчина, когда они ехали по магистрали. В лицо дул приятный теплый ветер, ярко светило летнее солнце и кабриолет несся по шоссе. – Уверен, не пожалеешь.

– Даже если и пожалею, какая разница? – пожала Вика плечами, а затем выдвинулась в перед и сказала на ухо смуглокожему мальчишке: – А ты если еще раз назовешь меня овечкой, прирежу во сне.