Барталомей Соло - Мечом и словом

– Уходите… – задумчиво проговорила Вика, опустив взор. Только теперь она осознала, что за все время единственным человеком, который относился к ней хорошо, была Лидия Васильевна. И куда она возвращалась после неудачных попыток обрести семью? Не в приют, нет – это лишь стены и крыша. Она возвращалась к ней, к директору детского дома, которая знала ее, которая принимала ее такой, какой она была на самом деле. Она одна принимала ее. Она одна относилась к ней как к человеку.

– Ухожу, – с грустью проговорила директор, уловив смятение в ее взоре. – И сердце мое не спокойно только из-за тебя. В остальном я оставляю это место с чистой совестью. Послушай, Вика… Сейчас в приемной ждет человек. Он хочет поговорить с тобой. Прошу тебя, если ты хоть как-то ценишь то, что я для тебя сделала, удели ему немного времени. Десять минут, не больше. А уж потом сама решай, что тебе делать.

– Этот разговор ни к чему не приведет… Вы же это прекрасно понимаете.

– Ради меня, умоляю. Просто десять минут…

В приемной сидели двое и оба они совершенно не походили на тех, кто обычно собирается взять на попечительство ребёнка из детского дома. В основном это были приличные семьи, с достатком, с хорошей работой, уверенные в себе и четко знающие чего они хотят от жизни. Он – мужчина средних лет, в костюме, серьезный, но выдавливающий из себя улыбку, чтобы не напугать ребенка. Она – суетливая дамочка, которая тараторит без умолку и пытается тебе всячески угодить. Вику тошнило от таких, она знала наизусть, что они будут говорить и делать, но теперь к ее удивлению на диване сидели люди совершенно иного покрова. Мужчине было лет сорок с лишним, его странная одежда – потертая кожаная куртка, рваные джинсы и футболка с надписью «Metallica» сразу же насторожили Вику. Он носил бороду и длинные волосы, на запястье виднелся металлический браслет с черепами. Рядом сидел юноша, ровесник Вики – смуглый, с кудрявыми черными волосами до плеч и какими-то странными фиолетовыми глазами. Он также был в кожаной куртке, в темных очках и в потрепанных коричневых ботинках. При виде Вики ни тот, ни другой не поднялись с места, как это обыкновенно делали потенциальные родители, подскакивающие при виде ребенка будто их ударило током. Они остались сидеть на своих местах, а мужчина, обращаясь к Лидии Васильевне, сказал:

– Спасибо, вы можете оставить нас наедине.

Директор кивнула и скрылась за дверью, а Вика осталась стоять у порога.

– Так и будешь там мяться? – вскинув, подбородок, спросил смуглокожий мальчишка. – И это тебя волчонком называют? Да какой ты волчонок? Овечка, да и только.

Вика опешила от такого приветствия, огляделась по сторонам и сжала кулаки, чувствуя как ярость одолевает ее. Ярость – явление обычно понятное и за свои тринадцать лет Вика прекрасно обуздала это чувство. Но теперь ярость смешивалась с непониманием, превращаясь в нечто странное, ранее ей неведомое.

– Я выколю тебе глаза за такие слова, – прошипела она, чувствуя как горят ее щеки.

– Да, да, – спокойно взмахнул рукой мальчишка и поднялся. Он оказался высок ростом, на голову выше Вики. – Попробуй, но я бы не советовал.

Вика рявкнула и бросилась на него, не в силах сдерживать рвущийся наружу гнев. Она никогда и никому не позволяла говорить с собой подобным образом, да и решались на такое не всякие. Даже воспитатели думали, прежде, чем сказать ей что-то, а тут какой-то мальчишка… Она попыталась ударить его по лицу правой рукой, но смуглокожий как-то неестественно резко уклонился от удара, причем не доставая из карманов рук. На лице его проскользнула самодовольная ухмылка. Вика размахнулась, чтобы зарядить ему между ног, но и на этот раз мальчишка увернулся – совершенно просто отступил в сторону и Вика провалилась вперед, рухнув на диван. Мужчина с бородой все это время продолжал спокойно сидеть на диване, наблюдая за происходящим с улыбкой.

– Спокойно, девочка, – сказал смуглокожий. – Не заставляй позорить тебя, ведь в этой дыре слухи расходятся весьма ретиво.

– Чего вам надо от меня? – глядя то на него, то на мужчину, спросила Вика.

– Твоя жизнь, девочка, – проговорил мужчина, – не стоит и гроша. Ты просто никто. Посмотри на себя. Всячески пытаешься привлечь к себе внимание, а тех, кому на тебя плевать, ты поливаешь грязью. Называешь себя волком? Да только ты волк из зоопарка, который не протянет в природе и нескольких дней. Настоящие волки там – в диких условиях, где за ними не подтирают попу воспитатели. Мы здесь не для того, чтобы облегчить твою адскую жизнь, – он усмехнулся. – Никто тебя обхаживать не будет, можешь быть уверена.