Варвара Озерова - Sophia Isla. Доблесть маленькой души

В минувшую ночь Вселенная благословила своей ладонью Черапунджи: приподняв полотно жизни, она позволила смертным заглянуть за привычный ландшафт, увидеть плоть и кровь бытия – всю нежность и хрупкость, а вместе с тем и всю смертоносность механизма времени.

После неизбежного крушения в точке невозврата наступают всеобъемлющее созидание и покой. Именно этот покой сложил страх и безумие горожан наземь, заставив покорно проживать происходящее до конца – без тени трусости, ведь если это конец, важно принять его с достоинством.

Сон не отпустил детей домой , ночь обрела оттенок безумия.

В Черапунджи июль, а в июле все жители стараются не покидать свои уютные дома, и этому есть веская причина. На каждый год приходится около ста восьмидесяти дождливых дней, ударная мощь которых выпадает именно на второй летний месяц [2] Cherrapunji – город в индийском штате Мегхалая. .

Вести хозяйство в Черапунджи так же сложно, как жонглировать кинжалами, однако нельзя сказать, что это невозможно. Почва здесь не совсем бесплодна: пару месяцев она дарит хороший урожай, но затем неизбежно приближается сезон дождей. Небесная вода не дает фермерам засеивать плантации, а любое семя, которому не посчастливилось оказаться в земле, – гибнет.

Чтобы запастись самым необходимым в сезон дождей, жителям приходится ездить в другие города. Перекупая больше половины щедрого урожая соседей, люди сводят концы с концами.

Черапунджи находится в низинах и обрамлен величественными горами, лесами и холмами, словно неприступная крепость, сжатая в кулак рука. На ладони города вода остается, как в бассейне. Дожди проходят, ладонь постепенно раскрывается солнцу. Лишь испарения помогают жителям не утонуть, лежа в своих теплых постелях.

История народа Черапунджи повествует нам о чудесных, но незримых, пленяющих и роковых Воздушных Дивах – хранительницах природного благополучия и равновесия, торжествующих в этих землях со своими агнатами [3] Агнат – вид родства, основанный не на крови, а на подчинении. ровно столько, сколько льет дождь [4] Примерно 26 недель в году. .

Согласно этой легенде, именно любовь к истокам и домашнему очагу вызывает столь сильные аномалии, и до тех пор, пока прекрасные существа восстанавливают силы в лоне родного города, в других уголках планеты сухо и не происходит ничего примечательного.

Выступать в качестве укрытия от неземных хлопот для Небесных духов, невзирая на неудобства, для местных – не бремя, а честь! Как только Небесные Стражи завершают торжество, обитатели Святого Подземелья и Омута Леса – существа куда менее благородные и куда более опасные – вылезают из своих мрачных, окислившихся от зависти лачуг.

Вечные обитатели теней питаются чистой дождевой водой в надежде приблизиться хоть на толику к величию Воздушных Див, но вместо долгожданного преображения дарят местным жителям парадоксальную засуху. Буквально за неделю крошки с барского стола полностью исчезают!

Это поверье существует уже слишком долго: перебираясь из поколения в поколение, оно лишь глубже пускает корни.

На момент нашего путешествия город с таким обилием влаги страдает от паранормальной засухи. И что самое интересное – здесь никогда, даже в зимнее время, столбик термометра не опускался ниже нуля! До недавнего времени…

Все переплелось в одночасье. В чьей власти оказались планы природы и куда исчезает так спешно вся вода?

Именно по этой причине кровоточит старая, напоминающая о самых темных временах рана. Увечье такой глубины остается лишь на чудовищных и богомерзких вехах истории человечества. Речь пойдет о юноше, обманувшем Смерть .

Дождь лил со страшной силой, и все жители предпочли укрыться от непогоды, задвинув рутинные дела теплым угощением да питьем.

Маленький Джим-Джим сидел у окошка и наслаждался любимым зеленым чаем. Краткими волнами жидкость разливалась по телу мальчика теплом, а пар от чаши согревал его замерзший от непогоды носик.

Комната хранила полумрак, из-за приоткрытой двери доносились еле слышные голоса родителей. Джим-Джим приложил к покрасневшему замерзшему уху свободную ладонь и продолжил наблюдать за темным, пугающим его лесом.

Джиму казалось, если он будет старательнее следить за лесом, то тот позволит услышать свой голос, который сейчас бесцеремонно заглушают звуки дождя и очередной родительский спор. Но шум, смешивающий умиротворение и покой с реальностью, вернул Джим-Джима на землю. Как бы он ни пытался настроиться на голос леса, мысли о грядущем дне вызывали в теле неприятное ощущение страха.