Сергей Савин - Агатовый зрак пустоши

Кэран и Шестипалый слезли с козел. Они вслушивались в тишину, и резко оборачивались, когда им казалось, что прямо за спиной тихо позвякивают серебряные колокольцы. Тщетно. Холм щетинился жёсткой жёлто-зелёной травой и отцветшими солецветами, а кроме них тут не было ничего, даже камней; прожорливые оранжевые ящерки, снующие у подножия, подниматься сюда не решались.

– Ну что, господин младший уборщик, прибыли, – Барджус с наслаждение потянулся, прогибая спину назад. Он почувствовал, как захрустело в спине и улыбнулся. – Извольте видеть: кругом тишь да гладь, а потому разрешаю оправиться и подготовиться к встрече с заказчиком. Будете охранять фургон, пока я проведу переговоры.

– Я с тобой, – Кэран твёрдо взглянул в глаза Шестипалому. – Мне надо поговорить с этим Грегором.

– Чего это? Он твой родственник что ли?

– Чутьё.

– Спрячь своё чутьё поглубже, – Барджус набычился. Его раздражение начинало побулькивать как котёл на хорошем огне. – Я тут командую, и я говорю, что ты останешься у фургона. Не знаю, как там у вас, у блаааародных героев, а у нас, обычных чистильщиков, всё по-простому. Командир говорит, ты делаешь, усёк?

– Я чувствую: мне надо поговорить с Грегором. Не знаю, как объяснить, но у меня было подобное. Будто я горю и кричу сам себе сквозь толстое стекло. В прошлый раз я кричал себе скакать во весь опор в Новый Динт…

Кэран опустил глаза.

– И что? Поскакал?

– Нет, – Кэран помотал головой как нашкодивший пацан, но тут же поднял взгляд снова. Его глаза блестели. – Тогда я выполнил приказ, повёл отряд в рейд. А когда вернулся, узнал, что Новый Динт взят, разграблен, сожжён, и мантикоры пируют на улицах. В этот раз я поступлю иначе.

Барджус нахмурился и некоторое время сверлил взглядом невозмутимое лицо мечника. Аль, похоже, решил, что он тут самый важный и начальник ему не указ. Наглый сноб! Шестипалый почувствовал, что крышку котла сейчас сорвёт. Он подошёл к Кэрану и ткнул его пальцем в грудь.

– Слушай сюда. Ненавижу повторять приказы, но до тебя, тупой ты аристократишка, похоже туго доходит. Ты не у себя в Динте. Ты – здесь. В моём фургоне. Я тебе говорю, что делать. И я тебе говорю, что тут ты останешься и будешь меня ждать!

Кэран не отвёл взгляд. В его серых глазах мелькнула молния. Он явно не привык к тому, чтобы с ним так разговаривали.

– Задолбал ты меня, – отчеканил мечник. – Ни минуты помолчать не можешь, а мозгов с ларпов хрен. Командуй на кухне своей, солехлёб.

Барджус побагровел. Полузабытое унизительное прозвище мушкетной пехоты, хлестнуло как кнутом.

***

Лёгкое покашливание растопило ледяную тишину.

– Господа, не могли бы вы немного отойти? – проговорил негромкий голос.

Кэран и Барджус, продолжая сверлить друг друга взглядами, отступили немного в сторону. На том месте, где они только что стояли соткалась из воздуха круглая башня. Гладкие лиловые стены поблёскивали в последних закатных лучах, к узкой высокой двери вели две ступени из белоснежного мрамора с золотыми прожилками. Вся башня была тонкой, не более десятка шагов в поперечнике, или… Кэран моргнул. Вместо того, чтобы загибаться, стены постепенно расплывались, растворялись в воздухе. Иногда казалось, что сквозь башню просвечивают первые звёзды.

Дверь отворилась, и на верхней ступеньке показалась маленькая девочка. Босая, румяная, в белоснежном платьице, с белокурыми локонами, постриженными до плеч, она изучала уборщиков распахнутыми синими глазами. Немного так постояв, она развернулась и ушла обратно в башню.

– Это… что такое? – спросил Кэран.

– Приглашение, – ответил Барджус. – Видишь, дверь оставили открытой. Значит, страж счёл нас неопасными, и хозяин хочет поговорить. Пошли что ли, а то приглашение отзовут.

Кэран кивнул, поднялся по ступенькам и открыл дверь. Барджус пошёл за ним. Протискиваться пришлось боком, за дверью оказался узкий длинный лаз в неровной каменной кладке, который постоянно изгибался то влево, то вправо. Борода Кэрана то и дело попадалась между стеной и грудью, и ему постоянно приходилось задирать голову повыше. Один раз он поднял глаза вверх. Потолка у коридора не было. Вместо него там разворачивалось звёздное небо. Кэран остановился. Поднял руки, уцепился за верхний край стены и вылез наверх. Шестипалый выкарабкался сам.

– Ну, наконец-то, я уж было начал сомневаться в ваших интеллектуальных способностях!

Здесь, наверху под яркими низкими звёздами посреди гладкой блестящей равнины стояло большое мягкое кресло. В кресле, положив ногу на ногу утопал человек в изящных мягких полусапожках с цветочным узором, лёгких белых брюках и кремовой рубахе на выпуск. Его лицо скрывалось в тени, на виду оставались только сложенные вместе холёные ладони. В пальцах, украшенных сложной цветной татуировкой, медленно щёлкали гранатовые чётки.