Юлия Макарова - Сибил

Он резко замолчал, потом развернулся и довольно грубо заявил Ургане:

– Только это не значит, что если ты терпеть не можешь молоко, то и все должны от него отказаться! Не перегибай палку! Уяснила, о чем я?

Что-то было во взгляде Кера такое, что Ургана подумала совсем немного… и согласно кивнула. Единственное, что она позволила себе сделать – это установить строжайший запрет на молоко и молочные продукты во дворце. Даже крошечную Уму в первые месяцы жизни кормила привозимая по нескольку раз на дню кормилица.

И вот теперь, прислушавшись к доносившимся с заднего двора звукам, Ума скользнула за угол. Так и есть – кухарка и ее помощница принимают привезенные продукты. Небольшие ворота, через которые проехала повозка, были открыты.

Через пару минут Ума уже быстро шагала по извилистой улочке прочь от дворца. Утро, несмотря на поднимавшееся солнце, оказалось прохладным, и девочка зябко поежилась. Неожиданно в горле появился комок, а глаза защипало от слез. "И почему все так? Почему я должна не спать по ночам, мерзнуть тут, на улице? Зачем мать так приблизила ко мне того, кого я никогда в жизни не хотела бы больше увидеть?!"

Слезы обиды все-таки прорвались наружу, губы Умы задрожали, и она горько всхлипнула. Сзади послышался какой-то шум, девочка обернулась, и тут же уткнулась во что-то мягкое.

29

Оказалось, что Ума врезалась в женщину, которая буквально только что шагнула на улицу из одного дома. На дороге, чуть в стороне стояла богатая повозка, и женщина явно собиралась в нее сесть.

– Ой! – Ума откачнулась от незнакомки и всхлипнула.

– Ой! – Женщина всплеснула руками и испуганно вгляделась в девочку. – Ты ушиблась, милая? Тебе больно?

Ума затрясла головой, пытаясь показать, что с ней все в порядке, и одновременно сдерживая рвущиеся наружу слезы.

– Но ты же плачешь! – воскликнула незнакомка.

– Нет-нет, все нормально!

Не станешь же объяснять, что мир вокруг стал темным и неприглядным из-за… Да и отчего он стал таким – тоже не будешь рассказывать первому встречному!

Но не тут-то было! Женщина некоторое время внимательно смотрела на девочку и взгляд ее потеплел. Она спросила, как зовут девчушку. Ума тихонько шмыгнула носом и тоже посмотрела на нее. У женщины было красивое доброе лицо, длинные седые волосы убраны в сложную прическу. Из-под дорожного плаща виднелось простое, но красивое платье. Женщина явно была знатная, но не высокомерная. Ума назвала свое имя.

– А меня зовут Брот, – улыбнулась женщина и неожиданно предложила девочке прокатиться на повозке. – Видишь ли, я уезжаю… А ты как бы проводишь меня. Согласна?

Ума посмотрела на нее и почему-то согласилась. Брот помогла ей забраться в повозку, сама простилась с хозяйкой дома, и вскоре возница уже шевельнул вожжами, трогаясь в путь.

Брот поинтересовалась – удобно ли Уме сидеть. Та утвердительно кивнула. Если честно, то девочка никогда и никуда не ездила. Ургана и сама никогда не покидала Города, и дочь ее всегда была здесь. И сейчас этот нехитрый процесс даже немного отвлек Уму от тяжелых мыслей.

– Скажи честно – ты точно не ушиблась? – еще раз спросила Брот. Увидев, что девочка отрицательно качает головой, она мягко поинтересовалась: – Так что же тебя так расстроило?

– Да так… Просто… – Ума грустно вздохнула. – Я этого не хотела, но это получилось…

Брот выслушала столь витиеватый ответ как ни в чем не бывало и согласно кивнула:

– Да, так бывает. И довольно часто. Надеюсь, ты не разбила чью-то любимую чашку?

– Нет, – Ума даже чуть улыбнулась, – это другое!

– Ну, не хочешь, не рассказывай! – сказала женщина и тоже улыбнулась девочке.

– А вы надолго уезжаете из Города? – поинтересовалась Ума.

– А я и не уезжаю, я просто еду к себе домой, – ответила Брот. – Я живу довольно далеко отсюда, у Холодной башни, а сейчас гостила у своей родственницы, которая живет рядом с дворцом Правительницы.

Ума кивнула и стала смотреть по сторонам. В этот ранний час на улицах Города было не многолюдно, всего лишь слуги и простолюдины, да и те в основном шли на рынок и обратно – закупали еду и дрова, чтобы приготовить пищу. Эх, жалко, что никто не видит, как Ума едет в богатой повозке, совсем как взрослая!

Подумав об этом, девочка села ровнее, выпрямила спину и гордо подняла голову. Хотела взяться руками за край скамеечки, на которой сидела, но передумала и просто положила их на колени. Правая ладонь наткнулась на что-то твердое в кармане платья. Стараясь не менять осанки, Ума достала из кармана серый кругляшек. Да это же подарок Науша! Надо же, а она совсем про него забыла! Ума улыбнулась.