Терри Пратчетт - Пастушья корона [litres]

Чучундра – нехороший человек/зверь/другое.

Оно родилось во тьме Круглого моря. Сначала оно было мягкое и плавало на поверхности по воле волн. Оно нарастило себе раковину, но в непрестанно перекатывающемся, колеблющемся мире вокруг обитали огромные создания, способные с лёгкостью раскусить эту хрупкую скорлупу. Тем не менее оно выжило. Так бы и продолжалась его маленькая жизнь до тех пор, пока море или другие его обитатели не положили бы ей конец, – если бы однажды оно не очутилось в луже.

Лужа была большая, высоко на песчаном берегу. Время от времени со стороны Пупа приходили бури и пополняли её свежей водой. Оно обитало там, питаясь теми, кто был даже мельче его, и росло – росло и росло, пока не стало королём. Оно выросло бы ещё больше, но одним жарким летом солнце выпарило лужу досуха.

И маленькое создание умерло, однако панцирь его остался, и в панцире таилось зерно чего-то твёрдого и острого. Новый шторм забросил раковину на прибрежные скалы, где она и осталась лежать, перекатываясь туда-сюда вместе с мелкими камешками и прочими обломками, принесёнными бурей.

Шли века. Море уходило всё дальше и наконец высохло и отступило совсем, а покрытая шипами раковина давно мёртвого существа скрылась под напластованиями раковин других существ, таких же маленьких и мёртвых. Там она и лежала, выращивая внутри себя острую сердцевину, пока однажды её не нашёл пастух, который пас своих овец на склонах Меловых холмов, выросших на этом месте.

Заметив в земле нечто странное, пастух подобрал находку и принялся вертеть в руках, рассматривая с разных сторон. Удивительная штука, неказистая и в то же время изящная, подержать приятно. Слишком правильной формы для куска кремня, но внутри скрывается кремень. Поверхность серая, будто каменная, а из-под неё нет-нет да и блеснёт золото. Пять шипастых гребней на равном расстоянии, почти как полосы, тянутся от плоского основания к верхушке. Пастух уже видел такие штуки, но эта отличалась от них – она чуть ли не сама ему в руку прыгнула.

Он поворачивал находку так и эдак… Казалось, она хочет что-то ему сказать. Чепуха это всё, конечно, подумал он, да и пива давно пора выпить… Но странная вещица запала ему в душу. Пастух обругал себя за глупость, однако находку не выбросил, а взял показать дружкам в пивной.

– Гляньте-ка, – сказал он. – На корону смахивает.

И конечно, кто-то засмеялся и сказал:

– Корону? А на что тебе корона? Ты ведь никакой не король, Дэниел Болен!

Но пастух принёс находку домой и положил на полку в кухне. Он держал на этой полке разные вещицы, которые ему нравились.

Там она и лежала, пока не стёрлась из памяти людей и из истории.

Но Болены помнили про неё всегда и передавали из поколения в поколение.

Это был один из тех дней, которые хочется сохранить на память. Тиффани Болен стояла высоко на склоне холма над Родной фермой, и ей казалось, будто отсюда виден весь мир, до самого края. Воздух был холоден и прозрачен, как хрусталь, и резкий ветер кружил осенние листья возле ясеней, сбрасывавших старую листву, чтобы подготовиться к новой весне.

Тиффани всегда было интересно, отчего в этом месте растут деревья. Её бабушка, которую все звали матушка Болен, рассказывала, что в стародавние времена тут проходила дорога, а внизу были болота. Потому-то, говорила бабушка, люди тогда и устраивали себе жилища высоко на холмах, подальше от болот и от скотокрадов.

Возможно, эти древние люди увидели поставленные в круг огромные камни и решили поселиться рядом, потому что возле камней им было спокойнее. А может быть, они сами и поставили эти камни. Никто не знал, откуда камни взялись. И хотя все говорили, что это глупости, люди чувствовали – лучше лишний раз к каменным кругам не ходить. Просто на всякий случай. В конце концов, даже если в круге и скрывается какая-нибудь древняя тайна или сокровища, что с того толку пастуху? И пусть многие камни обрушились, кто знает – может, тот, кто под ними похоронен, не хочет, чтобы его выкапывали? Если человек мёртвый, это ещё не значит, что он не может крепко рассердиться.