Александр Якубович - Война жреца. Том III. Финал

Я не размышлял над своим положением еще и потому что в этой ситуации я ровным счетом не мог ничего сделать. Пытаться сбежать и поймать арбалетный болт в спину? Спасибо, не надо. Проще не рыпаться и дождаться доставки моего бренного тела к конечному пункту назначения. Я был нужен Итану, нужен Единому, то есть вечно держать в кандалах меня не смогут, как не смогут перевезти на юг Токонской Империи в клетке. Значит, все, что сейчас происходит — лишь излишние предосторожности. Когда-то меня должны отсюда выпустить.

В пути мы провели почти неделю, пока не добрались до какого-то небольшого портового города. Все это время меня держали в клетке, а справлять нужду мне приходилось в ведро, которое выносили, в лучшем случае, раз в сутки. Конечно, я бы мог пытаться выплеснуть содержимое через решетку — ячейки были достаточно крупными для того, чтобы просунуть в них руку по локоть — но ехать в клетке, вымазанной изнутри собственным дерьмом мне как-то не улыбалось. Так что приходилось терпеть.

Ночи случались относительно теплые, но сон на открытом воздухе нельзя было назвать комфортным. Если мои тюремщики грелись по вечерам вокруг костра, то у меня не было банальной возможности размять ноги: брат Итан строго запретил открывать клетку до нашего прибытия в пункт назначения.

Как я понял из обрывочных фраз, мы направлялись на побережье, в какой-то небольшой городок, где пересядем на корабль и отправимся на запад. Там, уже землей, по королевскому тракту, мы проследуем на территорию бывшего Шаринского Княжества, в Альсефорд.

Удивительно, но цитадель магиков быстро стала центром жречества Единого. Не знаю, может просто пришлое божество решило разместить свое «представительство» в месте, которое буквально фонило магией, либо же это был исключительно политический маневр. Показать, что теперь на месте оплота магии царит новая вера и новые порядки.

Шли мы какими-то окольными путями, избегая селений и городов, так что на корабль меня пересадили без каких-либо приключений. Это было наемное бландское судно — примерно на таких лодках мы добирались с Лу из нашего медвежьего угла на севере обратно в Клерию. Капитан был человеком неразговорчивым и много вопросов не задавал. Быстро показал моим тюремщикам отдельно оборудованную клетку-камеру в трюме, а со мной вовсе в беседы не вступал. Мне и не особо хотелось.

На самом корабле за время плавания у меня было чуть больше свободы, чем раньше. Теперь меня выпускали на воздух два раза в день — по полчаса. Я мог гулять по палубе под присмотром пары жрецов и еще двух бойцов, вооруженных короткими кривыми саблями. Объективно, бежать мне было некуда — вокруг холодные северные воды, а берега даже не было видно на горизонте. Но эти прогулки мне очень помогли.

Пресс, под которым я оказался благодаря жрецам, что без устали продолжали посменно молиться за очищение моей души от скверны, стал давать побочные эффекты. Главных из них — я начал терять физические силы и ту энергию, которая сохраняла мою молодость на протяжении последнего десятилетия. Каждое утро начиналось с того, что я ощущал себя значительно старше и хуже: начали болеть старые раны и травмы, которые я когда-то получил во время путешествий и сражений, осунулось лицо, клоками полезли из головы волосы. Сейчас, лишенный божественных сил, мой организм ускоренными темпами сдавал позиции. Будто бы время для меня было не остановлено все эти годы, а просто кто-то сжал и не отпускал пружину моего старения. А теперь она стремительно распрямлялась.

На самом деле, я думаю, это просто ищейки тянули из меня больше, чем следовало. Безмозглые твари, натасканные на запах магии и богов, они не могли остановиться вовремя и сейчас медленно меня убивали. О чем я как-то утром во время своей законной прогулки по палубе и сообщил брату Итану. Но жрец лишь отмахнулся:

— Этого не может быть, господин Тинт! Молитвы братьев не могут навредить. Если вы начинаете чувствовать себя хуже — дело исключительно в том, что скверна богов проникла в ваше сердце слишком глубоко! Но если вы избавитесь от нее, то вам станет легче!

— Если в ближайшее время я не избавлюсь от этих тварей на своем горбу, мне станет уже все равно, — мрачно ответил я, облизывая потрескавшиеся и сухие губы.

Итана от этих слов аж передернуло.

— О каких тварях вы говорите, Антон?

— О тех самых, брат Итан, — в очередной раз намекнул я жрецу на посланников Единого.

Жрец же только посмотрел на меня так, будто окатил из ведра, и ничего не ответил.