Александр Якубович - Война жреца. Том III. Финал

Пал за все это время не произнес ни слова, молча заняв место по правую руку от хозяйки Пантеона.

Бог Войны и Солнца выглядел каким-то задумчивым, что было несвойственно его прямолинейной и открытой натуре. Это не укрылось ни от кого из присутствующих, и пусть даже Фор и сделал вид, что не заметил — уж он-то знал братца лучше остальных. С Первородным творилось что-то нехорошее. Что-то тревожило Пала, и дело было не в Едином.

— Что с осадой? — прямо спросила Геора.

— Снята. Они ушли, — ответил за всех Фор. — А что с храмом?

— Я все приготовила. Насколько я поняла, жрецы Единого уже прознали о том, где он находится. Они придут и приведут туда своего бога, — ответила Геора.

Калита чуть помялась, но все же решилась спросить:

— Матерь… Послушай, может нам стоит вытащить Антона? Все же, он уже не совсем человек… Его способность управлять силой Источника… Мы же не бросаем своих…

Геора посмотрела на Барда так, будто пыталась прожечь в Калите дыру. В ее взгляде богиня веселья на миг увидела бездну безумия и чудовищных амбиций — выйти за пределы Таллерии любой ценой, получить доступ к мирам Сферы. Получить силу Единого. В какой-то момент ей показалось, что мир Антона был выбран не просто так. Будто бы Геора знала, что там, в безжизненной скорлупе без магии и богов заперто что-то, что укажет Семерке путь к другим мирам.

Вот только нужны ли им эти другие миры?

— Антон — пришелец. Это единственная причина, по которой он стал впитывать силу Источника с такой скоростью, ну и, конечно же, вмешательство той маленькой богини. Он не имеет никакого отношения ни к Пантеону, ни к нам самим, — тихо, почти шипя, ответила Геора.

На этом моменте Калита прикусила язык и стала безмолвно наблюдать за остатком импровизированного совещания. Все сводилось к тому, что у них есть около двух месяцев — пока смертные доберутся до первохрама Матери, а там они примут бой с Единым. Хотя Калита до конца не понимала, зачем рисковать первым алтарем Георы — точкой, что уверенно связывает источник и мир людей, является проводником силы, которая трансформируется в силу веры и уже после подпитывает всех обитателей Пантеона. Подставляя под удар первохрам, Геора не просто рискует многим — она рискует практически всем. Конечно, Единый не станет разрушать эту точку, ему тоже нужна сила. Но в отличие от Семерки, он лучше всех прочих был приспособлен к длительной голодовке. А вот они привыкли купаться в силе верующих.

Уже когда Геора величественным жестом отпустила прочих Старших из зала, Калита нагнала Пала, рядом с которым сейчас шел Соф.

— Что случилось? — прямо спросила Бард, заглядывая в лицо Первородного.

— Калита, ты бы не могла… — начал Соф, но Пал его перебил.

— Нет, пусть останется. Да, все более-менее, Калит, но знаешь, я не люблю все, что связано с Источником. А тут еще и этот первохрам…

— Ты думаешь, получится? — спросил Соф.

Сейчас все трое шагали широкими коридорами Пантеона в сторону покоев Пала.

— Должно. Это хороший маневр. Единому нужен источник, мы даем ему возможность подобраться к нему… Там все и решим…

— Это поэтому от Матери прямо волнами идет сила? Я никогда ее такой не видела… Будто бы она изменилась.

Пал на это ничего не ответил, продолжая смотреть строго перед собой. Впрочем, и этого молчания Калите было достаточно.

Геора прокачивала через себя сырую силу. Это было опасно, крайне опасно. Первый раз к этому способу они прибегли, когда Безликие навалились на купол Пантеона. Тогда Матерь отправилась к Источнику, который находился прямо под цитаделью Пантеона — или это Пантеон был построен вокруг источника? — и зачерпнула из него напрямую, не дожидаясь, пока верующие обратятся к ней в своих молитвах. Этой сырой силой Геора щедро поделилась с оружием, что ковал Сидир, да еще и накачала сам защитный купол.

Сейчас же острой нужды в подобном не было, но, по всей видимости, Матерь вошла во вкус. А Калите это не нравилось. Она заглянула в воспоминания Антона и четко помнила, что показал ему этот жрец, Итан. Дармовая сила меняет богов, сводит их с ума.

Последующие несколько дней прошли спокойно. Матерь опять отправилась к Источнику, боги же изнывали от скуки. Первыми покинули Пантеон младшие — они были истощены длительной осадой, и им нужно было вернуться к делам своей паствы. И если крупные божества, такие как Кей или Оранса пережили это затяжное сражение более-менее ровно, то вот совсем мелкие, как та же Лу, получили массу проблем. Люди стали забывать о местных покровителях, которые не откликались на их молитвы, и начали все больше и больше напрямую обращаться к Семерым. В первую очередь — к Первородной Георе.