Кассандра Клэр - Железная цепь [litres]

– Некоторые считают такую магию «черной». Но я называю ее «необходимой».

– Ты удивишься, но я тоже считаю ее черной, – заявила Люси, даже не пытаясь скрыть возмущение. Грейс, видимо, уже все решила, не посоветовавшись с Люси, что противоречило правилам их сотрудничества. – А я не желаю заниматься такими дурными делами.

Грейс раздраженно тряхнула головой с таким видом, словно Люси поднимала шум из-за пустяков.

– Мы должны обсудить это с каким-нибудь некромантом.

Люси обхватила себя руками. Ей почему-то стало очень холодно.

– С некромантом? Ну уж нет. Даже если нам удастся найти черного колдуна, Конклав такое запрещает.

– И не без причины, – резко ответила Грейс, подбирая юбки и собираясь уходить. – То, что мы вынуждены делать, – это не «добро». По крайней мере, не в общепринятом смысле. Но ты ведь давно уже поняла это, Люси, так что можешь прекратить прикидываться, будто ты выше и лучше меня.

– Грейс, нет. – Люси проворно шагнула к двери и загородила собой выход. – Я этого не хочу и не думаю, что Джесс одобрил бы применение некромантии. Разве нельзя поговорить с чародеем? С одним из тех, кто пользуется доверием Конклава?

– Возможно, Конклав им и доверяет, но я – нет. – В глазах Грейс вспыхнули зловещие огоньки. – Я решила действовать сообща с тобой, потому что мне показалось, будто ты нравишься Джессу. Но ты совсем недавно познакомилась с моим братом и не знала его при жизни. Ты не можешь судить о том, что ему нравится или не нравится. Я – его сестра, и я намерена вернуть его любым способом, чего бы это мне ни стоило. Ты понимаешь меня, Люси? – Грейс смолкла и сделала глубокий вдох. – Настало время решать, что для тебя важнее – твои драгоценные принципы или жизнь моего брата.

Корделия Карстерс слегка поморщилась от боли, когда Райза закрепляла в ее прическе черепаховый гребень. Гребень поддерживал тяжелые пряди густых волос цвета красного дерева. Горничная убедила девушку в том, что следует поднять волосы наверх, поскольку такой стиль сейчас исключительно популярен.

– Сегодня не надо так стараться, – возразила тогда Корделия. – Это всего лишь катание на санях. Мои волосы все равно рано или поздно окажутся в беспорядке, и неважно, сколько шпилек и гребней ты в них натыкаешь.

На это Райза ответила неодобрительным взглядом. Видимо, служанка считала, будто молодая госпожа должна приложить больше усилий и выглядеть как можно лучше ради своего жениха. В конце концов, Корделия выходила замуж не за кого-нибудь, а за Джеймса Эрондейла – завидная партия по меркам Сумеречных охотников и тем более простых людей. Он был красивым, богатым, благовоспитанным, добрым, у него имелись хорошие связи в аристократических кругах.

Корделия знала: нет никакого смысла говорить горничной, что жениху совершенно безразлична ее внешность. Джеймсу было все равно, в чем она придет: в вечернем платье, в лохмотьях, да хоть совсем без одежды, если уж на то пошло. Но объяснять это Райзе было бы напрасной тратой времени. Более того – нельзя было даже заикаться об этом ни единой живой душе, за исключением нескольких посвященных лиц.

– Dokhtare zibaye man, tou ayeneh knodet ra negah kon , – произнесла Райза и подала Корделии серебряное ручное зеркало. «Посмотри на себя, моя прекрасная доченька».

– Очень красиво, Райза, – вынуждена была признать Корделия. Жемчужины, украшавшие гребни, составляли живописный контраст с блестящими кудрями, отливавшими рубиновым блеском. – Но ты уверена, что завтра тебе удастся превзойти это творение?

Райза в ответ лишь подмигнула. Хоть один человек с нетерпением ждет завтрашнего дня, подумала Корделия. Каждый раз, когда она вспоминала о собственной свадьбе, ей хотелось выброситься из окна.

Завтра она в последний раз будет сидеть перед зеркалом в этой комнате, пока мать и Райза будут вплетать шелковые цветы в ее тяжелые косы. Завтра она вынуждена будет изображать не только безукоризненно одетую и причесанную, но и бесконечно счастливую невесту. Завтра, если Корделии повезет, большинство гостей будут заняты обсуждением ее платья и не обратят внимания на ее взгляд и выражение лица. Надежда всегда остается.

Райза прикоснулась к ее плечу. Корделия послушно поднялась на ноги и в последний раз набрала в легкие воздуха. Горничная принялась затягивать шнурки корсета, который приподнимал грудь и выпрямлял спину. Цель корсета, с раздражением подумала Корделия, – это ни на минуту не дать женщине забыть о том, что ее фигура отличается от принятого в обществе стандарта красоты.