Джули Кагава: Железный король [litres]

– Мег, да ты же насквозь промокла! – воскликнула мама, смотря на меня в зеркало заднего вида. – Не садись на обивку, постели полотенце или еще что. Ты что, не взяла с собой зонт?

«Я тоже рада видеть тебя, мам», – подумала я, хмурясь; схватила с пола газету и положила на сиденье. Ни тебе «Как прошел день, дорогая?» или «Извини, что опоздала». Надо было отказаться от этих дурацких занятий со Скоттом и поехать домой на автобусе.

Мы ехали молча. Мне говорили, что я похожа на маму, ну, еще до того, как на свет появился Итан и все внимание перешло к нему. Я по сей день не понимаю, что общего у нас может быть. Мама – одна из тех дамочек, которые в костюме-тройке и на каблуках выглядят абсолютно естественно; я же люблю мешковатые штаны и кроссовки. Мамины волосы ложатся густыми золотистыми локонами, мои же вялые и тонкие, почти серебристые при ярком свете. Она элегантная, грациозная и стройная; я просто худая.

Мама могла выйти за кого угодно – за кинозвезду, богатого финансового магната, но выбрала Люка, свиновода с его захудалой небольшой фермой в глуши. Что напомнило мне…

– Мам, не забудь, в эти выходные нужно забрать права.

– О, Мег, – вздохнула мама, – даже не знаю. У меня на этой неделе столько работы, и папа хочет, чтобы я помогла ему починить сарай. Может, на следующей неделе съездим.

– Мам, но ты обещала!

– Меган, прошу. День выдался тяжелый. – Мама снова вздохнула и посмотрела в зеркало заднего вида. Глаза у нее были покрасневшие, тушь размазалась. Я неловко заерзала. Она что, плакала?

– В чем дело? – осторожно спросила я.

Она замешкалась.

– Дома… произошел несчастный случай, – начала она, и у меня все сжалось внутри. – Отец повез Итана в больницу. – Она снова замолчала, сморгнула и вдохнула. – Бо напал на него.

– Что?! – Мама аж вздрогнула. Наша немецкая овчарка напала на Итана? – Он в порядке? – нетерпеливо спросила я, чувствуя, как живот крутит от страха.

– Да. – Мама устало улыбнулась. – Сильно напуган, но ничего серьезного, слава богу.

Я с облегчением вздохнула.

– Что произошло? – спросила я, все еще не в силах поверить, что наш пес мог напасть на члена семьи. Бо обожал Итана, расстраивался, если мальчонку ругали. Я наблюдала, как Итан тянул Бо за уши, шерсть и хвост, а тот лишь облизывал его в ответ. Однажды я увидела, как Бо осторожно взял Итана за рукав и оттащил от дороги. Наша немецкая овчарка могла вселить ужас в белок и оленей, но в доме он никогда ни на кого не склабился. – С чего Бо так взбесился?

Мама покачала головой:

– Не знаю. Люк увидел, как Бо побежал вверх по лестнице, затем услышал крик Итана. Когда поднялся наверх, то увидел, как Бо тащил Итана по полу. Лицо у него было сильно поцарапано, на руке – следы укусов.

Кровь застыла в жилах. Я представила, как Итана терзают, какой ужас он, должно быть, пережил, когда наш прежде заслуживающий доверия пес напал на него. В это сложно было поверить, фильм ужасов какой-то. Я понимала, что мама в шоке не меньше меня, она полностью доверяла Бо.

Тем не менее мама держалась, это было видно по тесно сжатым губам. Она что-то не договаривала, и кажется, я знала, что именно.

– Что с Бо?

Ее глаза наполнились слезами, и сердце мое сжалось.

– Мы не можем позволить, чтобы рядом жил опасный пес, Мег, – ответила она голосом, буквально умоляющим понять ее. – Если Итан спросит, скажем, что нашли для Бо другой дом. – Она глубоко вздохнула и крепко вцепилась в руль, не глядя на меня. – Для безопасности нашей семьи, Меган. Не вини отца. Он привез Итана домой, а потом отвел Бо к водоему.

Ужин в тот вечер прошел в напряженном молчании. Я злилась на обоих родителей: на Люка за то, что сделал, на маму за то, что допустила это. Я отказывалась с ними разговаривать. Они с Люком общались, обсуждали всякую ерунду; Итан сидел молча, обнимая Ушастика. Было непривычно: обычно Бо расхаживал вокруг стола, клянча еду. Извинившись, я первой ушла к себе в комнату и хлопнула дверью.

Я плюхнулась на кровать и стала вспоминать, как Бо сворачивался калачиком рядом со мной, незаменимый и заботливый. Он никогда никого ни о чем не просил, просто хотел был рядом и заботиться о своих подопечных. А теперь его нет, и дом казался таким пустым.

Так хотелось с кем-то поговорить. Думала позвонить Робби, пожаловаться, как все несправедливо, но у его родителей – видимо, еще более замкнутых, чем мои, – не было ни телефона, ни даже компьютера. Как и у самого Робби. К слову, о средневековье. Нам приходилось договариваться о встрече еще в школе, ну, либо он просто заявлялся под моим окном, пройдя все два километра от своего дома пешком. Еще одна настоящая заноза в заднице, которую я намеревалась вытащить, когда у меня появится собственная машина. Мама с Люком не могут вечно держать меня в этом изолированном пузыре. Вот накоплю и куплю телефоны нам обоим, и плевать, что говорит Люк. Все эти бредни про то, что «технологии – зло», уже устарели.