Мэри Пирсон - Сердце предательства [litres]

Я теснее прижалась к нему, говоря себе, что небольшая ложь – это не так страшно на фоне всего остального. Он рисковал жизнью, последовав сюда за мной. Его жизни и сейчас угрожала смертельная опасность. Неизвестно еще, доживем ли мы оба до утра. И все же это стояло между нами стеной твердой и безобразной. Он лгал. Умело манипулировал мной. Для чего? Какую игру он вел? И за кем он явился сюда, за мной или за принцессой Арабеллой? Я оттолкнула его. Посмотрела на него. Помедлила. По камере разнесся звонкий звук, с которым моя ладонь встретилась с его щекой.

Рейф замер, потирая лицо, и склонил голову набок.

– Должен признать, что я немного иначе представлял себе эту встречу после стольких-то миль погони за тобой, через весь материк. Может, вернемся назад, к поцелуям?

– Ты мне солгал.

Я увидела, как он расправил плечи, выпрямился. Царственная осанка, принц – так вот каков он на самом деле.

– Помнится, это у нас было взаимно. Мы квиты.

– Но ты все это время знал, кто я.

– Лия…

– Рейф, тебе, возможно, это кажется пустяком, но для меня это чертовски важно. Я бежала из Сивики, потому что впервые в жизни захотела, чтобы меня любили за то, какая я, а не за мое положение. Я не хочу, чтобы мою судьбу решил какой-то росчерк пера на клочке бумаги. Может, я не доживу до конца этого дня, но, прежде чем испущу свой последний вздох, я должна знать. За кем ты пришел сюда на самом деле?

Его ошеломленный вид теперь сменился раздраженным.

– Неужели непонятно?

– Нет! – сказала я. – Будь я в самом деле служанкой из таверны, стал бы ты спасать меня? Чего я на самом деле стою в твоих глазах? Посмотрел бы ты в мою сторону, если бы не знал, что я принцесса Арабелла?

– Лия, это невозможное допущение. Я приехал в Терравин только потому, что ты была…

– …дипломатическим затруднением? Вызовом? Загадкой?

– Да! – рявкнул он. – Ты была всем этим! Вызовом и затруднением! Сначала. Но потом…

– Что если бы ты совсем не нашел принцессу Арабеллу? Что если бы ты нашел только меня, служанку из таверны по имени Лия?

– Тогда сейчас меня бы здесь не было. Я был бы в Терравине и целовался бы с самой возмутительной девицей из всех, кого встречал, и даже два королевства не смогли бы оторвать меня от нее, – подойдя ближе, он нерешительно взял мое лицо в руки. – Но суть в том, что я пришел за тобой , Лия, и не важно, кто ты и что ты, и мне плевать на все ошибки, которые я совершил, и на ошибки, которые наделала ты. Я совершил бы их снова, все до единой, ради того, чтобы оказаться рядом с тобой.

В его глазах блеснуло отчаяние.

– Я хочу объяснить тебе все. Я хочу провести с тобой всю жизнь, чтобы загладить вину за каждую ложь, которую произносил, но сейчас у нас слишком мало времени. В любую минуту они могут вернуться за кем-то из нас. Нам необходимо сверить наши истории и договориться о планах.

Всю жизнь. Мои мысли стали вялыми, эти два слова – всю жизнь – вытеснили их, затопив всю меня своим теплом. Снова вспыхнули надежды и мечты, которые я с болью отталкивала от себя. Конечно, он прав. Важнее всего сейчас было решить, что нам делать. Я не выдержу, если увижу, что и он умирает. Меня и так подкосила смерть Греты, Вальтера и его товарищей.

– Я ожидаю подмогу, – продолжал между тем Рейф. – Нам нужно только дождаться, пока они сюда доберутся.

Он говорил убежденно и был уверен в себе, как может быть уверен принц. Или опытный, хорошо обученный солдат. Как только я раньше не заметила в нем этой черты? Его воины на подходе, сказал он.

– Сколько их? – спросила я.

– Четыре.

Я почувствовала, как во мне зарождается надежда.

– Четыре тысячи?

Ответ отрезвил меня.

– Нет. Четыре.

– Четыре сотни, ты хочешь сказать?

Он потряс головой.

– Четыре человека? Всего? – повторила я.

– Лия, я понимаю, как это звучит, но поверь, эти четверо – лучшие из всех.

Моя надежда увяла так же быстро, как расцвела. Четыреста солдат не сумели бы вызволить нас отсюда, что там говорить о какой-то четверке. Я даже не пыталась скрыть скептицизм, а с моих губ сорвался тихий смешок. Я зашагала по тесной комнатушке, мотая головой.

– Мы в ловушке здесь, на берегу бушующей реки, в окружении тысячи врагов, которые полны ненависти к нам. Что могут сделать четыре человека?

– Шесть человек, – поправил Рейф, – если считать с тобой и со мной.

Я заметила, что голос его звучит необычно скованно, а подойдя ко мне, он поморщился и потер бок.