Лесса Каури - Золушка и ее команда [litres]

– А как же та эльфийка?

– Бедное дитя, ставшее разменной монетой в политических играх отца… – пожал плечами Ягорай и взглянул прямо на волшебницу: – И так и не узнавшая любви!

– А я? – с мукой спросила она. – Я знаю?

Развернувшись, он обнял ладонями её лицо и запрокинул к себе.

– Знала, – прошептал он, склоняясь, – знаешь…

От прикосновения губ к губам будто искра пробежала, запалила сердца, заставила их затрепетать и сорваться в галоп.

– И будешь знать, пока я жив! Обещаю!

Створка распахнулась с грохотом, впуская в кабинет сиренево-жёлтый вихрь.

– Братец! – заорал шут, с порога раскрывая объятия дорогому сюзерену. – Ты вернулся! Как я рад, как я рад!

И он сплясал перед камином какой-то дикий танец, таща за собой ошеломлённого волкодава за передние лапы.

– Ну что ты орёшь? – улыбнулся Редьярд, отрываясь от просмотра бумаг, которые одну за одной подавал ему старший сын, стоящий за правым плечом. – И потом, я ненадолго! Решил немного отдохнуть от отдыха и посмотреть, как вы здесь без меня.

– Они справлялись, – наябедничал Дрюня, выпуская ошарашенного Стрёму и падая в кресло напротив стола, – но скучали!

– Да? – изумился его величество, посмотрев на сына.

Тот, улыбнувшись, кивнул, положил папку с документами на край стола.

– Я вас оставлю ненадолго, отец. Распорядиться, чтобы принесли что-нибудь поесть?

– И выпить! – назидательно поднял длинный палец шут. – Это дело надо отметить!

Принц вышел.

– И как долго ты планируешь отдыхать от отдыха? – уточнил Дрюня. – Я теперь семейный человек, должен, понимаешь ли, планировать своё время!

Его величество засмеялся. Как ни опостылел ему в последнее время дворец, здесь было его место и его дом.

– Разберусь с гномами, братец, и уеду обратно. Там хорошо, тихо… Утром окно открываешь – в лесу дятел стучит, синички на окно залетают за семечками. Да и присмотреть надо за ремонтными работами. Почитай, больше пятидесяти лет не обновляли интерьер. Клянусь пресвятыми тапочками, в герцогине рю Филонель пропал великий декоратор! Ты бы видел, что она творит в тамошних покоях!

– Почему же пропал? – хмыкнул Дрюня. – А когда она закончит обустраивать Невьян, глядишь, и дворцом займётся?

– Вот что ты за человек? – помрачнел Редьярд. – Умеешь испортить королю настроение и не попасть за это на плаху!

– Таков я, скромный шут его величества, Дрюня Великолепный, – скромно улыбнулся шут. – Так когда ждать свадебного торжества? Слухи, гуляющие по Вишенрогу, сбивают с ног неподготовленных граждан! Ставки, понимаешь, растут!

– Ставки? – заинтересовался Редьярд. – И каковы ставки?

– Пять к трём, что ты женишься. Три к одному – это произойдёт уже весной!

– А на кого ставишь ты, братец?

Дрюня поёрзал в кресле.

Утомлённый танцами Стрёма, устроившийся на своём обычном месте у камина, тяжело вздохнул.

– На твоё одиночество, – признался наконец шут. – Уж очень не хочется мне видеть Её Светлость на троне Ласурингов. И не только мне…

Король пожал плечами.

– Я ещё не решил. С ней бывает не скучно…

– Ты не сказал – весело! – воскликнул шут.

– Я сказал – не скучно! – начиная сердиться, рявкнул его величество.

Дрюня примиряюще поднял ладони.

– Ладно-ладно! Скоро, очень скоро я обещаю тебе веселье, братец! Что скажешь?

– Ты о чём? – удивился Редьярд.

– Тебе следует остерегаться, братец! – страшным шёпотом сказал Дрюня.

– Что?

– Бойся их!

– ЧТО?!

Король вскочил на ноги.

– Говори сейчас же! Кого мне следует бояться?

Дрюня хихикнул и вновь сделал таинственное лицо.

– Внуков, Твоё Непонятливое Величество, внуков. Они тебе отомстят. За твоих же детей! Вот радости-то будет!

Здесь и далее (если не указано иное) стихи Татьяны Резниковой специально для «Ласурской бригады».

Стихи автора.