Виталий Останин: Князь Благовещенский [litres]

– Ну так что – решили?..

– Дядь Вань, ну что ты вот заладил: «решили-решили»? Решили! Какие еще варианты? Не убивать же мне его! Кровь родная, и так не знаю, как сестре в глаза смотреть! – Голова князя качнулась в сторону связанного меня-двойника. – Слышишь, племяш? Доигрался… Сам все сделаешь, иначе…

На этом месте удивительное видение оборвалось, и я, словно не спал, сел в кровати. Обрывки фраз, во сне яркие и отчетливые, расползались на свету туманной хмарью. М-да, Игорь Сергеевич! Хочется туда, верно? Чего мозг только не выкинет!

Или не сон? Когда попадал в «ничто» в компании с двойником, я был точно уверен, что происходящее со мной реально. Невероятно, но реально. А сейчас? Кровать, наручники, беседующие князь с наставником, явно не подозревающие о моем присутствии. И ракурс видения необычный, слегка сюрреалистический. Сейчас, по прошествии пары минут, все виденное и слышанное перестало казаться реальным, покрываясь дымкой забытья. Что опять же говорило в пользу того, что видел я сон.

Кряхтя, я повернулся на бок и глянул на часы. Блинский Белинский – семь пятнадцать! Черт! Меня же губернатор с докладом ждет!

Я подскочил как ужаленный, побросал нужные мне бумаги в сумку с ноутбуком, кинулся в ванную. Бритва, зубная щетка – глупость, конечно, но я с внутренним содроганием заставил себя пользоваться своими же предметами гигиены! Другой Игорь – вот так же утром чистил зубы, соскабливал щетину… Брр!

А хорошо бы князь его вычислил! Двойника в смысле. И наказал за его дела. Как я успел понять из недолгого с ним общения, мужиком Поярков был крутым. С него станется и родного племянника казнить за предательство и игру на стороне врагов. Образы того, как князь расправляется с тамошним Антошиным, заполнили внутренний взор, закрывая даже отражение в зеркале.

В этот момент перед глазами у меня поплыло. Голова закружилась, в районе бока вспыхнула острая боль. Теряя равновесие, я успел подумать: «Ну вот и допился, поджелудка уже ни к черту!» Попытался было ухватиться рукой за раковину, но ее не оказалось в том месте, где ей надлежало быть. Продолжил падение, с ужасом и какой-то обреченностью ожидая столкновения с полом, но его все не было и не было. В смысле, пола не было. Вообще ничего не было!..

И тут словно дернулся за спиной парашют, останавливая падение. Резко впились в тело какие-то ремни, какие-то лямки. От головы до самых пяток прошла омерзительная дрожь-судорога, и я выгнулся в рвотном позыве. Но не смог даже выдохнуть. И вдохнуть тоже не мог! Это длилось… Без понятия, сколько это заняло объективно времени, но на внутренних часах прошла целая вечность. Или половина вечности, что, как известно, все равно очень и очень много.

А потом раздался голос. Не Голос, который я в общем-то был готов услышать, хотя никаких признаков светящегося туннеля не наблюдал, а обычный человеческий голос. Очень знакомый.

– Слышит?

И другой, ставший почти уже родным, ответил первому:

– В сознании, да. Слышит.

– Ну, тогда давай знакомиться, пришелец. Официально, так сказать.

Я открыл глаза. Надо мной, пристегнутым к кровати наручниками, стоял князь Благовещенский.

Роковая женщина ( фр .).

Отдел дознания. Пожалуйста, говорите ( ит .).

Пламя? Серьезно? Мы же не дети! ( ит .)

Кретин ( ит .).

Готовы ли вы отправиться на Страшный суд? ( ит .)

Отлично ( ит .).

Здравствуйте ( ит .).