Владимир Сухинин - Заложник долга и чести [litres]

– Подожди, – сказал он.

Достал из сумки на животе пригоршню воды и осторожно выпил двумя глотками. Сил прибавилось. Он вновь подхватил Авангура и услышал шелестение за своей спиной. От охватившего его испуга он резко обернулся, и его волосы встали дыбом. В трех лагах от него стояла паучиха и потирала лапу о лапу. Затем резко вытянула их и попыталась его схватить. Прокс отпрянул. Он отпустил закричавшего Авангура и отскочил подальше. Паучиха подошла к соискателю и стала ощупывать того.

– Нет! Нет! Не надо-о! – заплакал в отчаянии Авангур.

Прокс сжал кулаки. Он был бессилен помочь товарищу и с гневом смотрел на огромную тварь. А затем за его спиной суматошно забились крылья. Он взмыл вверх, к потолку, и оттуда спикировал пауку на спину. Тело твари было покрыто множеством шерстинок. Два маленьких глаза смотрели вверх, а два больших – вперед. Прокс ухватился за выступ на голове и правой рукой стал наносить удары по глазам. Паучиха присела на передние лапы, подняв зад туловища, и стала выстреливать липкие нити паутины.

«Мне бы нож», – подумал Прокс, и его рука стала как костяной наконечник. Размахнувшись как следует, он всадил его в глаз огромному пауку.

Паучиха выпустила продолжавшего орать соискателя и стала пятиться. Прокс, размахнувшись, вогнал руку в другой глаз и чуть было не свалился со спины паучихи. Та взбрыкнула, как необъезженная лошадь, и, быстро перебирая лапами, поползла задом наперед.

Алеш, чтобы не упасть, взмахнул крыльями, взлетел с ее спины и, подлетев к Авангуру, ухватил того за руки, которыми он прикрывал лицо. Опять взмыл вверх и потащил за собой бьющегося в истерике соискателя.

Паучиха, освободившись от наездника, остановилась. Оставшимися двумя большущими глазами уставилась на летающую дичь и болтающуюся в ее руках другую жертву, попавшуюся в сеть паутины. Пока она смотрела, Прокс из последних сил дернул Авангура, и одна нога того освободилась.

Заметив, что дичь пытается удрать, паучиха прыгнула вперед. Она лапами разорвала свои сети, и Авангур, вырвавшись из рук Алеша, взмахнув ногами, с громким воплем, полным страха и отчаяния, полетел за паутину.

Матушка паучиха остановилась и принялась деловито заделывать дыры в паутине. На беглецов она больше не обращала внимания.

– Прошли. О боги всемогущие! Мы прошли! – отползая на четвереньках подальше от паутины, непрестанно повторял Авангур.

У выхода из пещеры Прокс устало присел.

Планета Сивилла. Степь

Вот и случилось то, чего я так не хотел или откладывал на потом. Старый хрыч воспользовался ситуацией и объявил нас с Гангой мужем и женой. Но, честно признаться, я даже испытал облегчение. Наконец-то мне не надо принимать это сложное решение – жениться или не жениться. Все было решено за меня и Гангу в ту самую минуту, когда ее дед объявил нас мужем и женой. Ну а за словами пошли дела.

Весь вчерашний день в ставке готовились к грандиозной свадьбе. Лагерь преобразился. Шатры укрыли коврами, у реки резали скот, дымили десятки котлов. Невесту отделили, как полагается по обычаям орков, в девичий шатер. И будет она там наряжена в их одежды из тонкой кожи, бусы из речного жемчуга, золотые серьги-кольца. Ее ко мне подведут босой, как знак покорности жены. А то, что она потом, как та троллиха, что я видел в орочьем лагере, будет лупить мужа, уже никого не будет волновать. Затем проведут обряд благословения предками, и мы выслушаем откровение обкуренных шаманов. Все, кроме молодых, будут жрать мясо и пить гайрат. Пройдет турнир воинов, где мне нужно будет показать свою удаль, а ночью под улюлюканье орков и скабрезные советы орчанок, как нужно ублажать мужа, нас отведут в новый шатер, который уже стоит в отдалении.

Все это мне рассказал старый шаман после того, как меня позвали к хану.

Великий правитель пустыни сидел один, невозмутимый, как каменный Будда, и, когда я вошел, нагло и шумно, лицом вперед, даже не посмотрел на меня. Его телохранители усадили меня на почетное место и вышли.

«Уже хорошо, – подумал я. – Значит, уважают».

Сам же в это время продумывал способы умерщвления правой руки. И не мог выбрать. Посадить на кол. Отрезать голову. Сварить в кипятке. Содрать шкуру… Моей фантазии не хватало. Мне все время казалось, что этого будет мало для такого негодяя, каким оказался Быр Карам. Мы сидели молча и чего-то ждали. Вошел Быр Карам и как ни в чем не бывало уселся на свое место.

– Молчит? – спросил он хана.