Олег Казаков - Луррамаа. Просто динамит [litres]

– Вы так любезны, столько всего рассказали, – похвалила его Ада.

– Да вы не представляете, какую одинокую жизнь мне приходится вести здесь в окружении врагов, притворяться, лебезить, ходить на службу, пить кофечай с коллегами в департаменте. Одна радость – сходить в оперу да поговорить с мишенью перед смертью…

Все в недоумении наблюдали за странным диалогом убийцы и принцессы. Но сделать все равно было ничего нельзя. Шпион был начеку и зорко следил, чтобы никто не дергался.

– Как вы верно подметили, – произнесла Ада. – Одна радость – поговорить перед смертью!

В ту же секунду из груди убийцы выскочило тонкое и острое лезвие. Незнакомец опустил голову, с недоумением разглядывая его, потом поднял взгляд на Аду.

– Никто из тех, кого я вижу… – прохрипел он и упал на колени.

Над его плечом мелькнула чья-то рука, выхватывая пистолет из слабеющей кисти. Шпион, не отводя глаз от лица Ады, еще что-то попытался сказать, но взгляд его помутнел, и он завалился на бок, соскальзывая с клинка. За его спиной стоял Себастьян.

Эри бросилась к Аде. Мак пошел следом, оглядываясь по сторонам и доставая из-под полы свой «бульдог». Тодор подскочил к мертвому шпиону, щелкнул переключателем на поясе.

– Су, помогите мне снять это устройство, – поторопил он жениха. – Себастьян, ты только что убил человека!

– Точно! – подтвердил напарник. – Стоило мне отойти на пару часов, как приключения не заставили себя ждать. Сначала пришлось обезвредить двух громил в паромобиле у крыльца, теперь еще это… не стоит здесь задерживаться, наша машина стоит за углом готовая к отправке!

Из зала раздался гром оваций, зрители благодарили актеров за отличную игру.

– Самое время незаметно удалиться, – предложил Себастьян.

Они быстро ушли, скатившись почти бегом по ступеням и покинув оперу. Бездыханное тело шпиона осталось одиноко лежать в пустом коридоре под несмолкающие аплодисменты…

Скоростной паромобиль с натянутой брезентовой крышей промчался по дороге через маленькую деревушку, оставляя за собой клубы смрадного угольного дыма и облака поднятой пыли. У обочины, рядом с прислоненной к плетню самокаткой, стоял высокий старик и что-то рассказывал местным детишкам.

– …А смерть Кощея на конце иглы, а игла в шаре… – Старик посмотрел вслед умчавшемуся паромобилю. – То есть в яйце, конечно, а яйцо в кубе… тьфу, пыль эта… в утке, утка в зайце, заяц в сундуке, сундук на дубе, а дуб на острове в далеком море… но убить его все равно нельзя, потому как Кощей – бессмертный. Все, детишки, мне пора дальше ехать, а про остальное вы в книжке почитаете, когда подрастете и поумнеете. Вот вам леденцов, сами погрызите да друзей-подружек не забудьте угостить…

Прыгнув на свою самокатку, сказочник бодро, несмотря на возраст, покатил по дороге в сторону оседающих вдали клубов пыли. Отъехав от деревни, он сбавил скорость и постучал по груди сидевшего у него на плече ворона. Птица пожужжала механизмами внутри и сипло каркнула.

– Наследница обнаружена, следует по направлению к Старому Углеграду в компании с зараженным, перекрывайте дорогу. Зараженный активирован, инициация прошла успешно. Обоих брать живыми и невредимыми! Все, лети!

Ворон каркнул, подпрыгнул на плече старика, расправил крылья и взметнулся ввысь.

– Ничего никому нельзя доверить! Ничего! – приговаривал сказочник, крутя педали. – Хочешь что-то сделать – делай это сам! Сколько раз я говорил: прогресс необходимо тормозить! Тормозить надо, а не бежать сломя голову! У этих ученых и инженеров никаких морально-этических ограничений… Вот выдумали десятиствольный пулемет. Он один заменяет сто солдат, войска больше не нужны! Ага, щас! Солдат теперь надо в сто раз больше, чтобы через эти пулеметы пробиться… Все, что человек делает, он делает для того, чтобы убить соседа! Пора кончать с этой Республикой, слишком многого они добились за последние годы…

Так, разговаривая сам с собой, бард в розыске, он же шпион Империи, он же сказочник и любимец деревенской детворы, катил по дороге все дальше и дальше по следам недавно промчавшегося на безумной скорости в сорок километров в час паромобиля.

Поднималось жаркое солнце, в придорожных кустах пели птицы, где-то на лугу промычала недоенная самка груздля. Природа вокруг благоденствовала, наслаждаясь летней теплой погодой после легкого ночного дождичка. Ничто вокруг не предвещало грядущей большой войны…