Юрий Никитин - Возвращение Томаса

— Сэр калика, человек благородного происхождения умеет сдерживать плотские порывы. Поступить иначе — сойти с пути, указанного Господом.

— Ах да, — пробормотал Олег.

— Что «ах да»? — спросил Томас с подозрением.

— И здесь твой Господь...

Томас ответил с достоинством:

— Если уж на то пошло, то Господь, ладно, хрен с ним, поймет и простит, но сама Дева Мария зрит с небес! Под ее взором мужчине постыдно лгать, подличать, трусить... Он уже и не мужчина после этого, а... ну, скажем, язычник какой-нибудь.

— Спасибо, — ответил Олег саркастически.

— На здоровье, — холодно ответил Томас. — Сам напросился.

Олег подумал, кивнул.

— Ну да, перед бабой оно, конечно, надо гонор держать. Хотя, конечно, другой бы нашел оправдание.

— Нет оправданий, — отрезал Томас. — Это вы можете скрыться от своих богов, что живут в болотах, реках, а то и вовсе в хлеву, а наш Господь все-е-е-е-е видит! От его глаза ничто не укроется!

Олег зябко передернул плечами.

— Жуть какая, — пробормотал он. — Никакой свободы личности, везде вторжение в... мою избу. От вашего Бога даже там не скроешься?

— Не скроешься, — сказал Томас победно. — Хоть под кроватью спрячься. Хоть в темный чулан заберись. Это вашего божка можно повернуть задом, чтобы ничего не зрел, и занимайся непотребством вволю, а с нашим такое не пройдет!

Олег вздохнул.

— Что за жизнь, что за жизнь... И вы на такое согласились?

Томас сказал с суровым достоинством:

— А что делать, если человек хочет стать лучше, но у самого нет сил? Только вот так, вручив бразды Господу. И присягнув ему!

Олег вздохнул, Томас не понял, что в тяжком вздохе калики больше: тоски или непонятного облегчения.

— Пойдем, — сказал Олег. — Щас мы им предъявим. Предъявим!

Конь Томаса возлежал, как и его хозяин, на широком, богато убранном ложе, веселые вакханки ему надели венок на голову и угощали сладкими фруктами и поили дорогим вином. Раздавленные гроздья спелого винограда украшали ложе и бока жеребца, а пропитанная вином одежда вакханок прилипла к телам, красиво подчеркивая их прелести.

— Вот я вас! — рявкнул Томас. — Во что превращаете христианского коня?

Женщины засмеялись, одна бросилась ему на шею, две другие начали поспешно сбрасывать намокшую одежду.

— Ах, дорогой герой!.. Он так силен, так красив, так мужественен!.. А посмотри, какая у него стать, у нас уже слюнки текут, сейчас с ним позабавимся... Присоединяйся!

Томас рыкнул, конь вскочил с готовностью и встал врастопырку возле ложа. К счастью, захмелевшие вакханки, расседлав, оставили седло рядом. Томас поспешно затянул подпругу, поставил ногу в стремя, женщины подбежали с кубками вина, однако он поднялся в седло и, разобрав поводья, направил коня к воротам.

Олег забежал вперед, словно желая услужить господину, открыл ворота, а Томас, отбрыкиваясь от хватающих его за ноги женщин, галопом вылетел наружу.

Небо такое же низкое и серое, унынием и тоской пахнуло от безжизненных просторов. Томас зябко передернул плечами, не такой уж и холодный ветер, но что-то в нем могильное, отвратительное, мерзкое.

Олег сбежал по ступенькам дворца, Томас видел, как остановился вдруг, а из полумрака выбежали эти лохматые, грязные и неопрятные демоны, которых калика почему-то зовет богами.

— Стойте! — прокричал Олег. — Пусть Один скажет... Один!

Послышался топот, на восьминогом сером жеребце сквозь группу богов проехал величавый Один, золотой шлем на голове, шкура небесного барана на плечах, в руке знаменитое копье Гунгнир, которое никогда не пролетает мимо.

Боги остановились, Один выехал вперед. Олег увидел, что надменный взгляд бога богов прикован к копью в руке Томаса. В отличие от других, вещий бог ощутил странную мощь в этом копье, но Олег видел так же, что Один не может разгадать эту силу, хотя собрал все свои знания, провидческие возможности и умение заглядывать в будущее.

«Нет в твоем будущем этого копья, — сказал Олег мысленно. — Нет! Ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем. Но в то же время, как видишь, мощь в нем небывалая. Побольше, чем в твоем».

Один бросил в его сторону острый, как лезвие ножа, взгляд. Олег развел руками, мол, это здорово, что ты понял, но...

Внезапный рев прервал их безмолвный разговор, Тор заорал, указывая на Томаса:

— Вот этот! С крестом!.. Они вторглись в мою страну и сожгли мой храм!.. Один, если ты не уничтожишь его сейчас же, я сам...

Он выхватил из-за пояса железные рукавицы, Олег поспешно загородил Томаса, раскинув руки в стороны: