Дебора А Вольф - Наследие Дракона [litres]

ЛЕВИАТУС – сын Ка Ату, короля-дракона. Левиатус был рожден «сурдусом», глухим к магии Атуалона, и потому лишен права наследовать отцовский трон. Левиатус беззаветно предан своей семье, народу и королю и делает все для того, чтобы сохранить стабильность в Атуалоне.

НУРАТИ – умм Нурати, первая мать племени зееранимов, мать шестерых выживших детей и самая могущественная женщина в Зеере. Она не остановится ни перед чем, чтобы обеспечить счастливое будущее своих детей и своего народа.

СУЛЕЙМА – дочь повелительницы снов Хафсы Азейны. Заветная мечта этой девушки – стать джа’акари, народной воительницей, и эта мечта может наконец стать реальностью.

ХАННЕЙ – молодая воительница, лучшая подруга Сулеймы. Ханней воплощает в себе все достоинства джа’акари: это храбрая, красивая и благородная девушка.

ХАФСА АЗЕЙНА – будучи самой могущественной повелительницей снов племени зееранимов, Хафса Азейна заплатила высокую цену за возможность сбежать от собственного прошлого и защитить свою дочь Сулейму.

Ветер появился в одинокой мелодии, рождаемой флейтой девочки-пастушки. Некогда ловкие пальцы, танцующие по гладкой поверхности полированной кости, стали теперь далеким прошлым, сладкое дыхание юности давно рассеялось в пыли и войне, покрытое дряхлой пеленой памяти. Но солнце оставалось неизменным и как прежде разливалось по землям зееранимов сладкой и густой волной, словно мед из золотого кувшина.

Рожденное из песни, томлений и магии юных дев, солнце скользило по мягкой поверхности желтых дюн, пробуждая песнь в песках, поднимая целую рать томящихся крошечных песчаных духов, которым предстояло погибнуть, не успев превратиться во что-либо еще. Они отплясывали свой танец и умирали, не испытав ни капли сожаления.

Порывы ветра растрепали и подняли высохшие ветки терновника, до смерти напугав зайчиху, которая выпрыгнула из укрытия – и тут же попала ястребу в когти. История старой как мир борьбы снова обагрилась кровью, и ястреб с триумфальным криком поднялся над завершенным шедевром.

Утро несло отголоски предсмертного дыхания ночи, последнего заячьего вздоха и умолкающей песни девушек. Несмотря на то что Теотара давно перестала обращать внимание на знаки и ей было уже безразлично, в каком направлении скакать (к теням или к солнцу, да хоть в драконью пасть), услышав вопль ястреба, она невольно задержала дыхание. Это в свою очередь привело к тому, что ее многострадальная левая нога непроизвольно дернулась и старая надежная кобыла споткнулась и немного сбилась с пути, повернув на восток. Старуха лишь пожала плечами и послушно сменила направление.

Когда все дороги ведут к гибели, с одинаковым успехом можно ехать навстречу утру, – решила она.

Как только Теотара и ее лошадь сменили направление, ветер тоже переменился. Теперь он пел о смерти, пел оду крови и огню. Заккия запрокинула голову назад, глубоко вдохнула и выдохнула с шумным многозначительным хрипом. Даже после стольких лет испытанная в битвах кобыла, едва почуяв смерть, готова была скакать, выплясывать и изо всех сил сражаться за собственную жизнь. Много лет назад всадница лишь посмеялась бы и, с готовностью приняв вызов, пустила бы лошадь в самую гущу любой заварухи. Даже удивительно, что они обе дожили до столь преклонных лет.

Теперь они приближались к Костям Эта, месту гибели и неусыпно поджидавшей человека опасности. Ходила молва, что в этих местах водились разбойники, которые брали пленников, для того чтобы впоследствии продать их на невольничьих рынках. Возможно, она встретит по дороге парочку таких людей и немного очистит мир от этой скверны. То будет последняя битва под этим солнцем, а потом можно будет спокойно растаять в дымке, словно песчаный дух. Теотара улыбнулась и обратилась мыслями к своему верному спутнику, своей единственной любви, плоти и крови.

Ну что, присоединимся к танцу, мой Саффрай?

Но Саффрай был мертв. Он первым ушел по Пустынному Пути, оставив ее в одиночестве. Горе снова охватило все ее существо, и тяжесть страдания потянула вниз. Напрасно звала ее душа, точно воин, который тянется за отрезанной ногой.

Заккия немного заплутала, низко свесив голову. Выпитый ими на пару чай с сонным молочком подарит лошади и всаднице три дня обманом выторгованной жизни и мягкий отход к вечному сну. Шли вторые сутки их трехдневного пути… Совсем скоро они смогут отдохнуть. Теотара с Заккией верой и правдой служили своему клану и племени, и никто из живущих не посмел бы бросить им ни слова упрека, если бы они решили уклониться от новой угрозы, какой бы она ни была.