Мария Семенова - Змеиное Солнце

Аюр растерянно глянул на Туоли. Тот был невозмутим, будто так и надо. В этот миг рядом оказался Метта:

— Бабулечка, цветочек лесной, скажи, где тут водицы испить?

Сведенное злобой лицо седой карги внезапно изменилось и разгладилось, будто оттаяло.

— Вон там, за баней меж берез, уступок видишь? Это родник бьет… Попей, воробышек. Ковшик возьми под навесом. И мне принеси — что-то в горле пересохло… — Она холодно взглянула на Туоли, минуя взглядом Аюра. — А ты веди гостя в избу. Если сам батюшка Светоч его прислал, так пуще комарья ему тут ничего не угрожает.

Дверь в избу была низкой — Аюру чуть выше пояса.

— Что встал? — фыркнула на него старуха. — На дворе ночевать думаешь?

Она с неожиданной силой ткнула юношу в спину так, что тот едва не ударился лбом о бревно над дверью.

— Поклонись соседушке, небось от тебя не убудет!

Царевич не понял, о чем говорит лесная бабка. Но похоже, она уже давно выжила из ума и не особо тяготилась этим. Он наклонился и влез в избу.

— Сразу-то не вставай! — послышалось снаружи. — Голова, может, у тебя и крепкая, да полати покрепче будут…

Аюр огляделся, моргая и пытаясь привыкнуть к сумраку. В светце, едва разгоняя темноту, тлела лучина, роняя в глиняную миску с водой пепел и рдеющие угольки. Слева от двери кучей закопченных камней высилась печь. Такие Аюр уже видал у ингри. Топили ее совсем недавно, и все в избе было пропитано уютным теплом. Напротив входа и справа от него вдоль стен тянулись широкие лавки, под ними громоздились плетеные короба. По стенам висела домашняя утварь и пучки сильно пахнущих трав.

— Проходи, чего встал, — ворчала старуха. — Садись к столу, потчевать буду…

Стол занимал большую часть избы. Потемневшая столешница была сплошь расчерчена какими-то знаками. Аюр удивленно моргнул, увидев знакомые буквы.

— Отвернись! — тут же раздался сзади новый окрик. — Нечего тут высматривать! Помоги-ка лучше колченогому мальцу в избу влезть… Да о полати голову не расшиби!

Аюр послушно повернулся и тут же треснулся лбом о деревянный настил прямо над дверью.

— Раззява безглуздая! С тобой говорить — что воду коптить.

Царевич потер лоб и наклонился помочь Метте.

— И вот еще что… — продолжала старуха. — Я приметила, у Туоли в возке лук со стрелами имеется. Ты бы завтра на заре сходил, последних уток настрелял, пока все не улетели. Я-то и брусникой наемся, и грибками, а вас, трех мужиков, чем кормить?

Аюр молча уселся на лавку. Ему не хотелось ни отвечать наглой старой карге, ни обсуждать охоту. В теплой, пропахшей сухими травами и дымком избе его снова начало клонить в сон. Впрочем, он проспал большую часть дороги и не всегда мог с ходу различить явь и морок.

Будто позабыв о нем, хозяйка хлопотала у стола. Он уже был накрыт самотканой скатертью. Аюру вдруг показалось, что причудливые цветочные узоры, бегущие по кромке, напоминают те, что когда-то в прежней жизни вышивали его сестры. Он вспомнил отца, Лазурный дворец, сад Возвышенных Раздумий… На душе стало больно и тошно. Он прислонился спиной к стене и крепко закрыл глаза.

— Что, не по нраву тебе здесь? — по-своему истолковав его движение, прошипела старуха. — А мне на то тьфу! Лишь бы ожил. А ты у меня оживешь. Потому как батюшка Светоч того желает.

Аюр ее уже не слушал — он впал в мрачное забытье. Будто через стену он слышал обрывки недобрых слов и посулов. Затем повеяло вареными грибами и чем-то еще, и вдруг, как по указу, злая речь сменилась воркованием:

— Потчуйтесь, гости дорогие, да славьте Исварху.

Царевич неохотно открыл глаза и увидел большую миску, наполненную чем-то мелко нарубленными, белесым, перемешанным с темными комками грибов. Туоли с сыном уже сидели за накрытым столом и с нетерпением ждали, когда юный государь первым приступит к трапезе.

— Это что? — тихо спросил Аюр, поглядев на Метту.

— Осиновая заболонь с сыроегами, — радостно сообщил мальчишка. — Ты отведай, вкусно! Я тут глянул под березами — вокруг сыроег видимо-невидимо. За боровым грибом, поди, дальше в лес идти надо. Как нога окрепнет, я прямиком туда пойду. А то вместе пошли! Знаешь, какие боровые грибы вкусные? Здоровенные — во! — Метта широко развел ладони. — Под ними иной раз зайчата от дождя хоронятся!

Осознав, что раньше его никто не начнет есть, Аюр через силу заставил себя попробовать варево.

— Ну как? — улыбаясь, спросил Метта.

Аюр лишь пожал плечами. Он вовсе не ощутил вкуса съеденного. Но спать захотелось еще больше.