Лей Бардуго - Язык шипов [litres]

Айяма улыбнулась в ответ – не расцвести от столь галантного комплимента было нельзя, – хотя на самом деле в эту минуту больше всего мечтала о кружке воды.

Королева, в глазах у которой стояли слезы, взяла у нее цветочную гроздь и сказала мужу:

– Ты должен выполнить, что обещал.

Король приказал, чтобы домой к Айяме доставили три сундука золота и тридцать рулонов шелка.

Вечером в семье царило оживление: родители радовались свалившемуся на них богатству, Кима расцеловала младшую сестру в обе щеки, а старая Ма Зиль с гордым видом посматривала на родных и жевала юрду.

От Айямы не укрылось, что решетка перед очагом не чищена, белье не стирано, а грязные горшки с присохшими остатками пищи так и громоздятся на столе. Девушка вспомнила умиротворяющий покой тернового леса и со вздохом улеглась на свой тюфяк. Наутро она гадала, не приснилось ли ей все это, но, взглянув на оцарапанные шипами руки, поняла, что волшебный лес на краю степи – не выдумка.

Монстр сдержал слово, и если скот в долине теперь от чего-то и страдал, то лишь от капризов погоды. Король возобновил свою неудачную войну, простые люди вернулись к земле и торговле, и вскоре среди них вспыхнуло прежнее недовольство, ведь налоги опять росли, а мужчины – чьи-то сыновья и братья – гибли в сражениях. Но однажды утром Немила Эйд посмотрела в окно и остолбенела: кто-то уничтожил весь урожай юрды на ее полях. Вырванные с корнем растения валялись на земле и уже начали жухнуть. Та же самая беда стряслась у соседей к северу и югу. Странные следы вели с поля в пыльную степь.

Народ воззвал к королю, требуя защиты, а некоторые даже шептали, что королеву нужно казнить, ведь она породила на свет чудовище, от которого никому нет житья. Король вновь объявил, что ищет добровольца-посланника, и на этот раз посулил в награду надел земли из своих собственных лучших владений.

– Мы теперь богаты, – вечером сказала Ма Зиль, сидя у огня, – но только представьте, как хорошо было бы жить в роскошном доме, где Кима могла бы принимать женихов. Тогда она уж точно сделает блестящую партию. Айяма, а тебе разве не хочется зимой ходить в белых мехах, есть сочную хурму и спать в настоящей кровати?

Айяма очень сомневалась, что выживет после второй встречи с монстром, и, если тот ее сожрет, как же она будет наслаждаться хурмой и спать на мягких подушках? Однако Ма Зиль погладила внучку по щеке загрубелыми пальцами и пообещала, что ничего худого с ней не случится. По правде сказать, в глубине души Айяме и самой хотелось вернуться в лес. Разбогатев, родители девушки обзавелись большим количеством слуг, но при этом настолько привыкли помыкать ею, что разучились обращаться с ней как с родной дочерью. Айяма по-прежнему спала на кухне, чистила горшки и смотрела, как для Кимы кроят шелковые платья, а опрятная горничная в фартучке с цветочным узором убирает волосы матери в прическу. Теперь люди на улицах кланялись Айяме, но никто никогда не останавливался, чтобы спросить, как она поживает, и просто поболтать. Чудовище свирепо рычало, скалило клыки и вполне могло перегрызть ей горло, но, по крайней мере, зверю было интересно ее слушать.

Так что, едва занялась заря, Айяма сунула в карман передника свою маленькую медную чашку, топорик, которым рубила хворост, надела на голову широкополую шляпу и снова отправилась в путь.

Дорога через пыльные пустоши, кое-где перемежавшиеся низкорослым кустарником, выдалась такой же долгой и утомительной, как в первый раз. К тому времени, как девушка достигла матово-серых деревьев на границе тернового леса, в горле у нее саднило, точно от черствых крошек. Айяма храбро пробралась через колючие дебри и облегченно выдохнула, когда серебряный свет звезд плащом лег ей на плечи.

Только тогда она вспомнила о своем страхе. Возможно, зверь разъярен и голоден. Он ведь может и забыть, что в прошлый раз проявил доброту и отпустил ее. С другой стороны, рассудила девушка, она уже в лесу и деваться ей некуда. Айяма двинулась вдоль серебристого ручья, с наслаждением ступая усталыми ногами по мягкой листве и влажной почве. О том, что монстр может разделаться с ней одним укусом – или, того хуже, двумя, – она старалась не думать.

Наконец Айяма вышла к пруду. Сегодня зверь не таился во мраке, а беспокойно бродил взад-вперед по поляне, словно чего-то ждал.

– А-а, – прорычал он своим низким голосом, когда увидел девушку. – Не слишком-то они дорожат тобой, если надеются, что ты избежишь смерти дважды.