Кристина Перес - Сладкие черные волны [litres]

– Понятно. – Она прочистила горло. – Должно быть, мастер Бекк сегодня назначил вам очень забавный урок. Смех разносится по всему замку.

Глаза Бранвен наткнулись на королеву, и она склонила голову. В ее обязанности, как горничной Эсси, вменялось следить за безопасностью принцессы – даже от самой себя. Впрочем, тетя никогда не заставляла ее чувствовать себя прислугой, относясь скорее как ко второй дочери.

Королева Эсильта успокаивающе положила руку на плечо Бранвен. У нее были сверхъестественные способности читать чужие мысли. Говорили, что Древние одарили ее способностью видеть в Другом мире, но Бранвен не знала, может ли королева простым наложением рук разглядеть ее мысли.

Если Древние действительно существовали и действительно защищали королевство Ивериу, то почему они разрешили Керныву продолжать эту резню? Почему они не спасли родителей Бранвен?

Эсси оставалась счастливо неосведомленной о молчаливом обмене мыслями между Бранвен и своей матерью.

– Мы читаем просто изумительную историю, матушка, – пробормотала она.

– И что это за изумительная история? – спросила королева.

– «Сватовство Этайн». Это ужасно романтично.

Бранвен фыркнула:

– И верно, ужасно. Она превращается в пурпурную муху!

Эсси ущипнула ее за нос и показала кузине язык, больше не пытаясь скрыть опьянение.

– Не могу сказать, что мечтаю о превращении в насекомое, но Этайн жила тысячи лет. Каждый в Ивериу все еще помнит ее имя. И это сражение двух сверхъестественных людей… – принцесса мелодраматично схватилась за сердце, так что Бранвен и королева не могли сдержать смеха.

Обаяние Эсси было заразительным. Младшая кузина всегда выводила Бранвен из темных глубин сознания. Хотя она не понимала, почему Эсси так любила историю Этайн. Легенда эта никогда не заканчивалась хорошо: в одной из версий Этайн была проклята ревнивой женой своего возлюбленного и стала насекомым. В другой – навечно поселена в Другой мир. Впрочем, возможно, Бранвен просто не была достаточно романтична.

Тетка перехватила ее взгляд, будто точно знала, о чем думала девушка. Уголки губ королевы поднялись вверх, и она подмигнула.

Бранвен всегда была благодарна своей тете не только за воспитание, но и за то, что та взяла ее себе в ученицы. Эсильта была известна всему королевству своими познаниями в травах. Бранвен, быть может, и не верила в Древних, но медицина была тем, что она понимала.

Она часто работала при свечах долго после того, как Эсси засыпала, размалывая и смешивая новые снадобья, чтобы проверить их, или практикуясь делать швы на подушках. Бранвен хотела спасти чужих родителей, чужих детей.

Если бы ее собственные родители вовремя дошли до целителя, могли бы они спастись? Королева твердила, что Бранвен никогда не узнает точных подробностей их смерти, но этот вопрос преследовал девушку. Что-то сломалось внутри Бранвен в тот день, когда ее родители умерли, и она их никогда не забывала. Что-то в ней разгорелось – огненная ненависть, которая, как знала Бранвен, однажды поглотит ее, если она не будет тщательно ее контролировать.

Лукаво глянув на дочь, королева Эсильта сказала Бранвен:

– Когда принцесса придет в себя… могу я попросить вас собрать «волосы русалки»?

Бранвен кивнула. «Волосы русалки» – светящиеся бирюзовые водоросли, которые заставляют поверхность океана светиться как фонарики в безлунные ночи. Ну а свежий воздух и прогулка пойдут кузинам на пользу.

– Спасибо, дорогая, – продолжала королева. – Я готовлю бальзам для короля. Энгус снова страдает от подагры. В последнее время погода была такой жаркой…

– Подагра? Какая грубость, мама. – Принцесса с отвращением скривила верхнюю губу. – Леди не говорят о подагре.

– Подожди, пока не выйдешь замуж.

– Я скорее предпочла бы перевоплотиться, как Этайн, чем выйти замуж за мужчину с подагрой! – С этими словами Эсси вытащила бурдюк с вином из-под подола Бранвен и сделала большой глоток.

Королева вздохнула:

– Что ж, продолжай в том же духе, но и тогда и мне стоит выпить, – сказала она, отбирая бурдюк.

– Хорошо. Может быть, это поможет тебе расслабиться, мама.

Бранвен затаила дыхание. Любая другая королева отругала бы дочь за столь наглое и непристойное поведение. И даже горничная леди, ставшая свидетельницей подобной выходки своей госпожи, могла рассчитывать на наказание.

Королева Эсильта просто обратилась к вину из бузины. Затем наклонилась и поцеловала принцессу в лоб. Эсси изобразила недовольство.