Михаил Игнатов (Ф) - Пустошь. Нулевой круг

— Марвит, гордись сыном. Он выполнил мечту. Прорвался и стал десяткой. Он сделал больше. Он сделал то, что удаётся единицам, из тысяч, уезжающих в Первый. Сам, без чьей бы то помощи, создал средоточие и стал Воином. Воином в Нулевом круге. Тебе есть чем гордиться!

Выругался Сарик. Снова охнула Сирана. Я, вообще, заметил, что она живёт эмоциями, словно старается за всех находящихся в лавке. Я не вижу со спины, но не удивлюсь, если сейчас она широко распахнула глаза и приоткрыла рот. А вот старик и бабушка молчали. Только спина деда выпрямилась.

— Нам оставался месяц пути, когда Римило убил Монстра, напавшего на него. Но и сам был ранен. Я купила зелье Восстановления тела. Что бы ты ни кричал потом, что бы ни говорил или думал — знай. Я купила его при свидетелях и с целыми печатями мастера. Но подлость человеческая не знает границ и зелье оказалось поддельным. Римило умер у меня на руках.

Леги не выдержала и заплакала. Отошла от старика, придерживаемая за локоть Сираной, и села за прилавком, утирая слёзы расшитым рукавом, когда-то яркого платья. Старик же молчал и стоял на месте.

— Мы с твоим внуком и внучкой Лейлой, которой сейчас семь, остались одни. Но, что бы ты не болтал, твой внук тоже оказался велик. Оглянись, он в двенадцать — десятая звезда!

Старик не обернулся, лишь вздрогнула его спина. Да и видел он меня, всё уже понял, зачем ему? А вот Сарик глядел во все глаза, теребя шнуровку на вороте.

— Ты не спрашиваешь, но я скажу тебе. Все те, кто были замешаны в подлоге и убийстве твоего сына мертвы.

— Мне должно стать легче? — прохрипел старик.

— Должно, — жёстко ответила мама. — И странно, если это не так. Твой внук лично вонзил нож в их сердца на глазах всей деревни. Теперь мы уезжаем и ещё одна твоя мечта исполнится — ты больше никогда нас не увидишь.

— Что уж теперь до этого, — старик почти шептал, — если Римило нет.

— Не знаю, Мирит, не знаю. Ты не оправдал моих надежд. Это ведь не мои слова?

— Всё сказала? — старик сорвался на крик. — Уходи прочь!

— Нет, старик, — я засмеялся за его спиной. — Мы лишь поговорили с тобой, теперь я хочу увидеть своего дядю. Говорят он единственный, кто считал нас своей семьёй.

— Вам там нечего делать! — дед раскинул руки, загораживая путь маме.

— Он калека из-за вас! — подала голос Леги.

— Первый раз меня сравнивают с Небом, — я усмехнулся и шагнул в сторону, освобождая проём. — Мама.

— Стойте!

— Старик, не становись посмешищем. Лучше бы с таким жаром следил за нечистым на руку подмастерьем. Ты, старый мастер, упустил такую жирную крысу под носом, — мама откинула в сторону руку, обошла деда, насмехаясь, и начала подниматься наверх по лестнице.

Дядя был вылитой копией своей матери. Или, так мне было приятнее думать, Лейлы. Впрочем, об этом я скорее догадался по цвету волос и глаз. Уж очень плохо он выглядел. Худой, словно передо мной лежал повзрослевший Рикто, белый, как свежая побелка. В комнате стоял тяжёлый неприятный запах, смешанный с ароматом трав и настоев. Я должен был уже привыкнуть за время разговора, но в горле по-прежнему першило. Хотелось открыть окно. У окна плакала девушка, немногим старше меня. Мара. Сестра. И похожа на меня. Не лицом, конечно. Телосложение, пальцы, глаза один в один, разве что волос сильно темнее. Упрямый старик, нужно же было вбить себе в голову такие глупости.

— Поэтому уже завтра мы уезжаем.

— Как же так? — единственное, что, наверное, сохранилось прежнего от дяди, это голос. Сильный, красивый. — Старики вас что? Не пускали всё это время?

— Как бы они сумели? — мама погладила его по руке.

— Так, почему уже завтра? Обычно неделю, самое меньшее в посёлке проводят перед уездом. Я же вас и не увидел толком?

— В этот раз нам выпало три дня. И мы их потратили на беготню по чиновникам.

— Я скучал по вам. Лучше бы провели их со мной. А я думал, что чемпионам везде открытая дорога, — удивился дядя.

— Так и есть, иначе мы бы и за неделю не управились, — кивнула мама. — Мы как услышали про твои беды, так сразу начали действовать.

— Спасибо, тебе, Эри. Да только поздно уже. Даже для чемпиона. Пообещать-то много пообещают, да, только вы за границу Круга, как все обещания позабудут.

— Да уж знаю, кому ты это рассказываешь? — мама улыбнулась, снова смахнула слезу. — Мы всё сделали надёжно. Девочка моя, иди ближе.

— Да, тётя.

Моя двоюродная сестра послушно пересела к кровати. Она, кстати, хоть и напоминала лицом мать, но была совершенно непохожа на неё характером. В разговоре она почти и не участвовала. Никаких эмоций на лице. Словно на ней маска. Да и из того, что я узнал от мамы и Калио, была она очень серьёзная девушка. Плохой талант, вряд ли она в ближайшие годы достигнет пика Закалки, но очень усердный подмастерье. Она давно в учениках у травницы и очень хорошо себя показала. Её часто ставят другие мастера в пример своим ученикам. Не будь её, то нам пришлось бы сложнее. Ранг подмастерья это не только большие хлопоты, но и кое-какие права в глазах чиновников посёлка.