Анна Гурова - Земля оборотней [litres]

А вот существа на палубе… Как просты и ясны их желания – мелкие и глупые. Жажда наживы. Желание жить. И все. Обычные помыслы смертных, они могут воплотиться и сами…

Все, корабль больше не интересен.

«Убей их!»

Гораздо более сильное желание приходит из холодных глубин. От той, что всегда желает смерти и не может насытиться. Но к чему убивать? Это всего лишь обитатели Мидгарда, однодневки, даже не чародеи. Они скоро умрут сами, а их желания не имеют никакого значения… Они ничего не знают о сампо. Да если бы и знали…

«А я говорю – убей! Иначе вскоре они вернутся, только их станет вдесятеро больше. И могут привести с собой других, более опасных – тех, кто знает о тебе, у кого есть сила…»

Сампо не отвечает. Оно не видит причин губить однодневок. Оно и не создано для убийств. Оно еще помнит, что когда-то было частью Древа, родственного всем деревьям в мире. Древа, рожденного самой Вселенной, чтобы дарить трем мирам жизнь, а не гибель; быть основой порядка, а не хаоса.

Но желанию, приходящему из глубин, трудно сопротивляться. Мало что в мире есть более сильное, чем желание бога. Или богини.

Огромное дерево, чьи ветви и корни змеятся в темноте подземного мира, разрушая изнутри горы Похъёлы. Огненная лава течет по жилам земли, но почти не согревает их. А сампо растет, подгоняемое злобной волей из глубин. Растет против всей своей природы – вниз.

Прямо сквозь подземный огонь – к смертельному холоду Хорна…

Сампо сопротивляется. Оно не хочет расти туда, куда его подталкивает могучая воля Калмы. Там тьма, холод и боль, там нет пищи для корней. Там ему суждено превратиться в нечто такое, чему в трех мирах и названия нет… Желание Калмы – чтобы побег Мирового Древа рос вниз, в Хорн – отвратительно самим законам мироздания.

Но сампо было создано, чтобы выполнять желания.

«Мир крутится вокруг Мировой Оси, только потому, что его двигают желания богов.

Если бы они исчезли, время бы остановилось.

И тогда Мировая Ось станет ненужной… и переломится под тяжестью неподвижной Вселенной».

Так нашептывает Калма, богиня смерти.

«Теперь ты мое. Поэтому выполняй мои желания. Повинуйся».

Скала над Луотолой начинает потрескивать, вниз с шорохом бегут мелкие камушки… Скоро ее вершина упадет во фьорд, и волна слизнет кораблик, как муху…

«Еще одни! С севера!»

Теперь желание из глубин еще сильнее и определеннее. Вот и явились те, кто знает про сампо. За ним-то они и пришли. Забрать его! Украсть! Ненависть Калмы передается молодому Древу.

Трещина перестает расширяться, скала застывает на месте. Варги забыты. Все внимание сампо – на север. В сторону Внутренней Похъёлы.

– Клянусь ледяными Вратами Хорна! Вы гляньте, что тут творится!

– Да-а… и месяца не прошло, а Луотолу не узнать… Будто и не было тут никогда нашего гнездовья…

– Заткнитес-сь, – прошипела Лоухи.

Три туна стояли на выступе скалы, издалека обозревая горный хребет, отделяющий внутренние области страны от моря. Лоухи, бывшая теперь уже Хозяйка Похъёлы, и два ее родича, которым она еще могла доверять. Оба были немолоды, многоопытны и искушены в колдовстве, но не смогли удержаться от возгласов изумления, увидев, во что за считаные дни превратилось их родное гнездовье.

«Но почему? – со злобой и отчаянием подумала Лоухи. – Что я сделала не так?! Когда допустила ошибку?»

Скалистый хребет растрескался, как лед в жаркий день. В глубоких извилистых трещинах рдела лава. Со всех сторон поднимались в воздух удушливые испарения, что просачивались из растревоженных недр. Земля дрожала, над горами стоял монотонный гул.

– Нам туда нельзя, – убежденно сказал один из тунов. – Там смертельно опасно. Для тебя, Лоухи, – особенно.

Лоухи поморщилась. Она и сама это чувствовала, причем получше других. Знала – сампо хочет ее гибели. Подумать только, сампо – ее сампо – стало ей враждебно! Эта нелепая деревянная мельница, над которой она сама вначале посмеивалась, которую так долго к себе приучала, и сама училась с ней управляться – чем она теперь стала? И главное, почему?

– Надо попытаться, – угрюмо сказала Лоухи. – Давайте-ка, слетайте на разведку!

Оба родича нахально сделали вид, что не расслышали. Время, когда Хозяйке Похъёлы было достаточно сказать «я желаю», увы, закончилось.

– А, чтоб вас пожрали демоны Хорна! Полетели вместе! В пещеру можете не заходить, я спущусь одна. Если со мной что-то случится…

Лоухи замолчала. Хотела было сказать: «новой Хозяйкой Похъёлы станет дочь моя Ильма», но промолчала – ибо какая еще Хозяйка, у которой даже гнезда своего нет?