Александр Шапочкин: Рыцарь-Инженер 3

На глазок, после десятка секунд разбега, скорость он выжимал где-то под сорок пять километров в час. Минуты на три, четыре этого хватало, а затем двигатель начинал «кашлять» и сбрасывал обороты до безопасного стандарта, из-за чего машина переходила на шаг максимум в пятнадцать километров в час.

Собственно, всё именно так, как указывалось в полученных мною вчера бумагах итоговых тестов. «Изделие № 3», на спринтера как-то не тянуло, да и бегун из него был аховый и для доставки его куда бы то ни было, предполагалось использовать паровые машины с прицепами, на которых и размещать боевую единицу, экономя ресурс хода.

Зато, при всём при том, шасси получилось, на удивление подвижным и я бы даже сказал «прыгучим». Сальто-мортале с места, я бы на нем, конечно, исполнять бы поостерегся, да и вообще бы удалил подальше от машины того, кто бы мне предложил подобное. Однако банальный отскок назад или в сторону, часто используемый при фехтовании на шпагах, агрегат выполнял вполне себе сносно.

Следовало признать, что поднаторев в сельскохозяйственных роботах, наши пенсионеры выдали в итоге очень неплохую конструкцию, которую к тому же обработали напильником их куда как более молодые коллеги. Впрочем — без «артефактного ядра» и технологии магического сродства, ценность данного агрегата была бы невелика, а военное применение так и вовсе стремилось к нулю.

В первоначальном проекте, который я им утверждал, это вообще был довольно малоподвижный, инженерно-строительный юнит, управляемый системой рычагов оператором сидевшим в кресле открытой кабины. Собственно, «головы» как таковой изначально у «Изделия № 3» вообще не было.

Её «прикрутили» только из-за необходимости соответствовать общим формам человеческого тела в состоянии «Сродства». Ну и, раз пошла такая пьянка — с башкой конструкция смотрелась куда как эпичнее.

Набегавшись, я вернулся к Мастеру Бирину и уже вместе, девятиметровый гигант и семенящий рядом коротышка дворф, направились к дожидающимся нас подводам, на которых на полигон доставили «дополнительные руки».

Вставив кулак в зацеп на поясе, я заставил его повернуться до громкого щелчка и освободил шарнир правого запястья. Нагнувшись, вставил его в раструб другого кулака, в котором был зажат широкий меч, длинной в два человеческих роста и отойдя подальше от людей, сделал несколько пробных взмахов.

В общем-то, ощущалось всё это точно так же, как если бы я взял в свою собственную руку соответствующий по моим размерам дрын и крепко сжал его в кулаке. Удары с непривычки получались немного корявые, но например уложенное на козлы бревно диаметром сантиметров в восемьдесят, машина разрубила без особых проблем.

Интересной функцией мне показалась так называемая «Вертушка», техническая особенность, заложенная в шарнирной кисти, когда автомат сам разгонял насадку до высоких скоростей, превращая оружие в своеобразную «циркулярную пилу». Правда, активировать нечто подобное у меня получилось только с десятой попытки и немного неудачно, чуть не располосовав себе же ногу. Но было понятно, что специально натренированный оператор, действовать будет куда как более умело.

Наигравшись с холодным оружием, я перешёл к самому главному. Можно так сказать, гвоздю тестового прогона! Мобильному, двуствольному пароплюю, созданному специально для этого робота.

Вот тут — началось веселье! Держалась данная конструкция обеими манипуляторами, то есть — руками, от чего сам себе напоминал этакого Арнольда Шварценеггера с миниганом. Активация парового двигателя орудия и его регулировка, выполнялась вращением левого шарнира, а подача шариков — правым.

В то время, как я веселился размахивая мечом и изображал из себя лесоруба, технический персонал приписанный к этому роботу, уже успел на равных расстояниях друг от друга, врыть щиты с грубо нарисованными на них мишенями, а потому, мне оставалось только выйти на линию стрельбы и втопить пар по полной программе изрыгая очередь за очередью до тех самых пор, покуда картридж с шариками не опустел, а стволы настолько раскалились, что покраснели и от них пошёл дым.

Удовлетворённо кивнув, и отстегнув пароплюй, предоставив техникам право возиться с ним в своё удовольствие, я вернул кулаки-заглушки на место и подошёл к Бирину. Дворф лыбился так, что можно было подумать, что «Изделие № 3» — исключительно его личная разработка, за которую он только что получил Нобелевскую премию.