Сара Хеннинг - Наследницы моря [litres]

– Bresta! Sjalfvili!

Узы рвутся. Глаза Алии широко распахиваются. Нить обрезана. Она снова получила свободу воли. Морской царь заметно вздрагивает. Его тело дергается от настоящей физической боли.

Я не просто освободила ее – я отрезала нить его власти.

Генералы-полипы плавают вокруг меня. У меня еще две дюжины нитей, привязанных к оставшейся у правителя силе.

Пока отец корчится от боли, Алия снова обретает голос, который он подавлял.

– Я Алия! Это я! Эйдис говорит правду! – Она обращается к своему народу внизу, широко раскинув руки. – Руна не умирала. Магия теперь привязывает ее к земле. Она сотрудничает с земными ведьмами, чтобы вернуть то, что наш король украл у земли и у нас.

Раздаются громкие ахи – как и из-за признания Алии, так и очевидных страданий морского царя. Теперь я вижу: королева Бодил и старшие принцессы со своими семьями выбрались из кроватей и прижались к внешним стенам замка. Хоть они молчат, стоя в тени, взгляд морского царя обращается к ним. Отчаяние опускает кончики его губ.

– Она оставила нас ради людей! Она предала свой народ! – кричит он в отчаянии.

– Я ушла ради себя самой! – резко отвечает Алия. – А Руна ушла ради меня. – Она переводит взгляд с него на толпу. На свой народ. – Руна будет продолжать стараться обезопасить мир от тебя , отец. Возвращать баланс сил, который ты склонил к морю. Сил, которые ты забрал себе , отец, и укрепил рикифьором.

Морской царь морщится от каждого слова. Такое впечатление, что девушка вырывает остатки его контроля песчинка за песчинкой – прямо из его кожи.

Мужчина стряхивает боль и смотрит на толпу.

– То, что вы видите, – не правда, а искаженная ложь, чтобы выглядеть хорошо.

– Я не вру. Я мертва, отец. Мне нечего терять. А ты можешь столько всего потерять, что только что убил собственную мать на моих глазах.

Начинается суматоха. Люди вертят головами в поисках Рагн. Оставшиеся восемь принцесс выглядят одинаково потрясенными и хватают друг друга за руки, плечи и талии.

– Нет, это неправда! – кричит морской король и отталкивает Алию. Та врезается в генерала-полипа. – Магия морской ведьмы контролирует эту имитацию Алии и остальных солдат-призраков! Она не понимает, что говорит.

Он разворачивается ко мне. В короле нарастает мощное заклинание, громыхающее и готовое.

– Она точно знает, что говорит. – Я сжимаю зубы. – Ты всего в паре минут от обречения своего народа на войну. Я собираюсь тебя остановить.

Я обращаюсь к Анне:

– Анна! Bresta! Sjalfviki!

Тело Анны дергается. Рот открывается. Девушка замирает прямо там, где парила возле мины, готовая взорвать ее. Она смотрит на свои ладони, снова обретая возможность двигаться по собственному желанию. И тут ее мраморно-белый хвост делает взмах, толкая Анну прочь от мин, к нам.

Морской король отскакивает, крепко зажмурившись.

– Нет! – Он с трудом открывает глаза, глядя только на меня. – Прекрати!

Я протягиваю руки к ближайшему стражу.

– Bresta! Sjalfviki!

В то же время морской король запускает заклятие в мой незащищенный бок.

– Villieldr!

Магическое пламя бьет меня прямо в бок. Оно мгновенно обжигает кожу до волдырей. Щупальца тоже не пощадили. Три из них теперь в ожогах; сворачиваются и искажаются.

Перед глазами чернеет от раскаленной боли. Но я преуспела и чувствую это – еще одна нить обрезана. Я слепо целюсь в других генералов-полипов. Чернота перед глазами становится оттенками серого.

– Bresta! Sjalfviki!

Еще пара нитей рвется. С каждой из них король бьется в еще больших конвульсиях.

Ко мне возвращается зрение. Он справляется с дыханием и выкрикивает заклинание, убившее его мать.

– Morдig, морская ведьма!

Я выбрасываю щит. Собрав все силы, выдергиваю последние нити магии из всех полипов одновременно. Вырываю их с корнем.

– Bresta! Sjalfviki! Allr minn polypi!

Магия звуковой волной вырывается из меня. Ошеломленных солдат отбрасывает назад. Они замирают и качают головами – каждый двигается по-своему, как и во времена, когда они являлись ольденбургскими солдатами в синем, а не марионетками одного разума.

С каждой отрезанной нитью морской король извивается, словно раненный пулей. Одна, вторая, третья – пока он наконец тоже не замирает. Глаза мужчины распахнуты от боли, а рот широко открыт.

– Morna… herfiligr… kvennaliд… – бормочет он. Однако в этих словах нет магии.

В его голосе звучит агония. А потом король падает. Несется стремглав со всей грубой силой ядра на морское дно.