Кира Измайлова - Чужие драконы [СИ litres]

– Невеста? – спросила вдруг Лави, когда он неуклюже прижал пакетик к груди.

– Сестра.

– Уже легче… – непонятно сказала она и задом выбралась из-под тента. – Лежи, выздоравливай, я купаться пойду, скоро вернусь! Только скажи сразу: хочешь есть, пить или наоборот? Иначе придется терпеть.

– Ничего не хочу.

– Отлично, тогда я удаляюсь.

Она выбралась наружу – Вэл успел рассмотреть только стройные ноги – и исчезла. Послышался плеск и приглушенный радостный визг – наверно, Лави нырнула в холодную воду. И не боится же в одиночку…

Вэл, похоже, забылся ненадолго: думал о том, что надо встать, отыскать свои вещи, пускай и драные, телефон, вызвать помощь… Да какая помощь, если сказано уже, что они с Талли загуляли! Для себя если только, но из-за ссадин вертолет никто не пошлет, Вэлу же не ногу оторвало, в самом деле. Пропавшая девушка – другое дело, только поди докажи, как именно она пропала! Может, тоже развлекается и даже не думает, что ее ищут…

И вдруг он очнулся. Судя по солнцу – его движение легко было отследить по дырочкам в тенте, – было уже за полдень. Страшно, до тошноты, хотелось есть, мучительно ныли руки, колени… проще сказать, что не болело.

– Лави… – хрипло позвал Вэл. Облизнул пересохшие губы и попробовал снова: – Лави!

– А, проснулся? – она заглянула под тент. – Чего изволишь?

Пустой желудок выдал такую руладу, что Лави захохотала:

– Понятно! Погоди немного…

Ей пришлось кормить Вэла, потому что удержать ложку он не мог. Надо ли говорить, чем это обернулось?

– Ложечку за маму… Ложечку за папу… И за сестру… И за спасительницу…

– Как узнать, где Талли? – он отвернулся, и очередная ложка едва не угодила ему в ухо.

– Н-ну… – Лави стерла капли похлебки с его плеча. – Пока ты дрых, я сплавала на ту сторону, спросила, не видел ли кто девушки с твоих снимков.

– И?..

– Видели. Говорят, она в таком восторге, что хорошо, если имя свое не забыла.

«Наркотики?! – ударило в голову Вэлу. – Чем ее опоили? Что с ней делают?!»

– Эй, куда ты рванулся? – Лави легко уложила его на место. – Не переживай. Здесь никто девушку не обидит, а обидит, долго не проживет.

– Как же фото? – выговорил он. – Никого не удивил… ну…

– Да кого тут драконом удивишь! – искренне засмеялась она.

– Значит, они правда тут живут? Талли верила, что…

– Жили и живут, и жить будут, пока не помрут, а это вряд ли. Давай сюда свои клешни, перевязать надо. И терпи: обезбола у меня почти не осталось, а мотаться за ним неохота. Но это я балда: надо было взять, когда плавала спрашивать про Талли, но начисто ведь из головы вылетело! Не плыть же второй раз? Переживешь, небось, не открытый перелом. И вообще, тебе бы окунуться, а то я долго буду это все отмачивать.

– Я плавать не умею.

– Тебе и не надо, стой себе в воде, можешь даже на карачках или вовсе лежи в позе морской звезды. И не беспокойся – тут нечем заразиться. Вода чистейшая, и если кто ее и загрязняет, так это ты.

– Хорошо… хорошо… Как скажешь.

Вэл ничего уже не соображал. Холодная вода ненадолго привела его в чувство, но после перевязки он снова отключился, и спал, и видел сны. Опять это треклятое небо, непостижимая высота, отраженная в глади озера, – взмахни рукой, и ледяные звезды полетят тебе в лицо, а луна расколется и пойдет на дно…

Разбудил его солнечный свет, бьющий в лицо. Припекало изрядно, и Вэл попытался заслонить глаза рукой и даже преуспел в этом многотрудном деянии, а потом ухитрился сесть без посторонней помощи. Ссадины болели по-прежнему, но из головы пропала дурная муть.

– Ты зачем тент сняла? – спросил он Лави, когда та появилась в поле его зрения.

– Во-первых, на солнце твои болячки быстрее заживут, – отозвалась она, сноровисто сворачивая полотнище, и Вэл только сейчас сообразил, что повязок на нем нет. – Ты только полотенчико не скидывай, а то солнечный ожог в стратегически важном месте – это очень неприятно, поверь. Знавала я одного такого, решил позагорать нагишом, да не здесь, а в куда более жарких краях. И уснул на солнышке.

– И что? – Вэл неуклюже поправил изрядно потертое полотенце.

– А как ты думаешь? Обгорел, конечно. Долго потом страдал, в основном потому, что воздерживаться пришлось, а там же красивые девушки стаями… Ну вот, – продолжила Лави, – с одной стороны, жалко дурака, хотя кто виноват, что в голове у него пусто? А с другой – невозможно не смеяться… Зато урок на всю жизнь запомнил.

– А что во-вторых?