Денис Миллер - Кодекс Арафской дуэли [litres]

– Перестань путать меня с мебелью, – сказал Монтейн.

– Я уже устал бояться, – признался вдруг Кали. – Я ведь и на дуэли-то ни разу не был, да и вояка из меня…

– Не надо бы говорить это вероятному противнику, – сказал Монтейн.

– Ах-ах, а то ты в первый раз мои стенания слышишь! – отмахнулся Кали.

Он посмотрел на Монтейна.

– Ты что, не понимаешь? Кто о ком больше знает – ты о Мергусе или Мергус о тебе? Сертан о тебе или ты о Сертане? И так далее… Рекомендации-то мы тебе дали, но вот знаем ли мы тебя так, как надо знать противника?

Монтейн склонил голову к плечу и посмотрел на проблему с этой стороны. А ведь и правда. Кто он для Сертана, Мергуса и прочих? Мальчишка, щенок, недоросль деревенский. Чуть больше, чем никто. Можно пожалеть недотепу и помочь, сразу выбросив из головы. А вот Монтейн всегда был настороже. В доброту человеческую не верил, к каждому присматривался как к врагу. Мало ли что им от деревенского увальня надо… Всегда следует быть готовым дать отпор. А уж что касается Гиеди… тут стоит вспомнить, о чем Монтейн размышлял, когда наблюдал за Гиеди и Джессой в Столице. Иной ведь раз и о том думал, откуда выстрелить будет удобнее, чтобы прикончить Гиеди прямо в его собственной гостиной.

Интересно, как Кали это понял? Хотя Кали вообще многое понимал в Монтейне – как и Монтейн в Кали.

Может, они все же друзья?

Как некстати-то!

Он вздохнул, размышляя о том, как же у него все-таки получилось обзавестись пятью рекомендациями. После сегодняшних визитов многое стало ясным, но кое-что еще оставалось окутано туманом неизвестности. Хотя смутные подозрения у него уже зародились.

– А вот лучше скажи-ка ты мне: эта тягомотина с Арафской дуэлью когда началась? – спросил он. – Говоришь, два года назад?

– Да, – ответил Кали, – почти два года назад. Через месяц будет ровно два. Жеребьевка в ОТК.

– Ага, – сказал Монтейн и тоже замолчал. Так красноречиво замолчал, что Кали помимо воли сперва скосил на него взгляд, а потом и просто уставился во все глаза.

– Ну? – наконец нетерпеливо дернул он Монтейна за рукав.

– Не нукай, не запряг. – Монтейн вынырнул из своих раздумий и сообщил: – А нет никакой очаровательной флуктуации. Арафа подстроила. Сначала я что-то вдруг заинтересовался математикой. Ты сам подумай: ну зачем деревенскому увальню математика?

– Действительно, – пробормотал Кали. – Зачем?

– Потом… потом в мою сестру влюбился Гиеди. Ни с того ни с сего. До такой степени, что решил жениться.

– Бывает, вообще-то, – осторожно заметил Кали.

– Ага, бывает. Часто бывает, чтоб девчонку без происхождения, денег и благородного воспитания такие гордецы, как Гиеди, в жены брали?

– Да вот двух дней не прошло, как со мной то же самое случилось, – пробормотал Кали.

– Ага-ага. Спрашивается, кого у Вулкана в себя приводили после так называемой женитьбы? Не-е-е, если б не заклятье, ты на Соне не женился бы, как бы она тебе ни нравилась. Да?

– Да, – сказал Кали.

– То есть можем заключить, что Джесса тоже получила от Арафы солидную долю очарования. Только это осталось незамеченным, потому что девушкам рекомендации в ОТК не положены.

– Да нет, – вяло возразил Кали. – Женщины могут быть офицерами ОТК. По сути, ОТК – это единственная возможность для женщины стать офицером, – добавил он рассудительно. – Поговаривают о наборе женщин в полицию, но я что-то сомневаюсь. У полиции и так невысокий авторитет.

– Но в жеребьевке для Арафской дуэли женщины не участвуют?

– Конечно, не участвуют. Есть опасение, что если в Команду Империи попадет хоть одна женщина, то Команда Арафы будет из женщин целиком. И как тогда, спрашивается, с ними драться?

Монтейн вообразил такую дуэль. Бой действительно получился бы неравным.

– Ладно, – сказал Кали. – Допустим, Гиеди влюбился в твою сестру, потому что она тоже – флуктуация.

– Потом какая-то тетка донесла нашему отцу, что Джесса бегает на свидания к барчуку… то есть Алиоту Гиеди, и отец под горячую руку чуть не поубивал нас с сестрой. Потом я направился в Столицу и свалился аккурат под колеса кареты Мергуса.

– А Джесса? – спросил Кали.

– А Джесса осталась у Гиеди. Забрал бы я ее у него – куда бы делись? А так… У меня и мысли не было, что Гиеди на ней женится, но что он ее не выбросит на улицу – в этом я не сомневался.

– Да уж, – проговорил Кали. – Гиеди человек до отвращения порядочный. Образец этичности.

Монтейн глянул на друга немного раздраженно – как и всегда, когда тот начинал ученые словеса употреблять.