Кассандра Клэр - Королева воздуха и тьмы [litres]

– Ладно, идите.

И они растворились в тенях, а Эмма улыбнулась и насадила еще одну зефирку на палочку.

– Давайте выпьем, – предложила Алина, поднимая пластиковый стаканчик с водой. – За то, чтобы нам больше никогда не расставаться со своими родными. – Она уставилась в огонь. – С завтрашнего дня мы больше никогда не допустим, чтобы Конклав с нами так поступал.

– Чтобы больше никогда не расставаться с родными и друзьями, – уточнила Хелен, тоже поднимая стаканчик.

– И с парабатаями, – добавил Саймон, подмигнув Клэри.

Алек с Джейсом крикнули «ура!», но Джулиан и Эмма промолчали. Эмма печально смотрела в свой стаканчик с водой. Похоже, она не заметила, что Джулиан смерил ее долгим, таким же печальным взглядом – а затем с явным усилием заставил себя отвернуться.

– Чтобы никогда больше не расставаться, – сказал Кит, глядя через костер на Тая.

Золотые и алые отблески костра выхватили узкое лицо Тая из полумрака.

– Никогда не расставаться, – повторил он так медленно и серьезно, что Кит снова вздрогнул, сам не зная почему.

Гораций и Зара вселились в дом Инквизитора, и Мариза уже не могла туда вернуться. Поэтому она отвела Дрю и остальных в дом Греймарков, в котором останавливалась Клэри, когда впервые приехала в Идрис.

При первой же возможности Дрю отправили в постель. Она лежала, натянув одеяло до подбородка, и смотрела на последние лучи заката, угасавшие за круглыми окнами. С этой стороны дома окна выходили в сад, где цвели розы – светлые, как старинные кружева. Шпалеры поднимались до самых окон и обвивали их кольцами, так что в разгар лета дом был украшен пышными гирляндами цветов. Старые каменные дома тянулись вдоль дороги вниз, до самых стен Аликанте – стен, с которых Сумеречные охотники завтра будут смотреть на Нетленные поля.

Дрю зарылась глубже под одеяло. Из соседней комнаты доносился голос Маризы, напевавшей что-то по-французски Максу, Рафу и Тавви. Как странно, подумала Дрю: я слишком взрослая для колыбельных на ночь, но слишком маленькая, чтобы участвовать в приготовлениях к битве. Она начала мысленно перебирать имена, словно пытаясь приманить удачу: «Джулс и Эмма. Марк и Хелен. Тай и Ли…»

Нет. Ливви больше нет…

Пение смолкло. В коридоре раздались шаги, дверь приоткрылась, Мариза заглянула в комнату:

– Как ты, Друзилла? Тебе ничего не нужно?

Дрю не отказалась бы от стакана воды, но она еще не понимала, как говорить с этой величавой черноволосой бабушкой Макса и Рафа. Некоторое время назад она слышала, как Мариза играет с Тавви, и поразилась доброте этой женщины – ведь та, в сущности, была им совершенно чужой. Вот только подходящих слов, чтобы выразить благодарность, не находилось.

– Нет, спасибо, – ответила Дрю. – Все хорошо, ничего не нужно.

Мариза встала на пороге, опершись о дверной косяк.

– Я знаю, как это тяжело, – сказала она. – Когда я была маленькой, мои родители всегда брали моего брата Макса с собой, охотиться на демонов, а я оставалась дома одна. Они говорили, что мне с ними будет слишком страшно. А я каждый раз пыталась объяснить им, что мне куда страшнее сидеть дома одной и тревожиться: вдруг они не вернутся?

Дрю попыталась представить себе Маризу маленькой – и не смогла. Друзилле она казалась слишком старой даже для мамы, хотя умом девочка понимала, что это не так. Скорее наоборот: Мариза была слишком молода для бабушки. Просто о Дрю заботились люди возраста Джулиана и Хелен, и она привыкла, что родители выглядят совсем юными.

– Но они всегда возвращались, – продолжала Мариза. – И твои родные тоже вернутся, вот увидишь. Да, Джулиан затеял рискованное дело, но он очень умный. У него все получится. Гораций не посмеет сделать что-то опасное на глазах у стольких зрителей.

– Я, наверно, посплю, – пискнула Дрю из-под одеяла.

Мариза вздохнула, кивнула и закрыла дверь.

«Если бы я сейчас была дома, – подумала Дрю, – не надо было бы ни о чем просить». Хелен знала, что Дрю любит чай, но не может заснуть из-за кофеина. Так что сейчас она принесла бы ей кружку того особого чая без кофеина, который они купили в Лондоне. Чая с молоком и медом, в ее любимой кружке.

Внезапно Дрю поняла, что скучает по Хелен. Странное дело: обида на Хелен бесследно ушла, и теперь Дрю жалела, что не попрощалась со старшей сестрой как следует.

Хотя, может, это и к лучшему, что она ни с кем не попрощалась. Может, это значит, что они непременно встретятся вновь. И, может быть, они скорее простят ее, когда узнают, что она собирается сделать.