Дарья Андриянова - Девятка

И он сунул мне в карман купюру.

– Пока не принесешь – не пущу.

Искуситель закрыл дверь. Я посмотрел на окно – оно пустовало. Куда катятся эти миры? Садрин и Аарон вышли как раз тогда, когда я остановился у входа в дом.

– Ну, что? Что он сказал? – спросила святая.

– Он отправил меня в магазин, – я вздохнул. – Сказал, не пустит, пока не схожу.

– Ну, пошли.

Вернулся я к черту уже с бутылкой. Он, все еще растрепанный, пригласил меня в дом, и стоило нам усесться в гостиной, как он прилип губами к бутылке. Он хлестал водку и не морщился. На глазах содержимое бутылки уменьшилось ровно в два раза. Выдохнув, черт предложил выпить и мне, но я отказался.

– Черт, Боже, что ты…

– Тсс! – искуситель приложил палец к губам. – Не упоминай Его.

– Что ты с собой сделал?

– Я зажил полной жизнью, Ниортан! – он откинулся на спинке стула, подложив руки за голову. – Теперь у меня есть все! И деньги, и слава и водка. Разве только для этого не стоило приходить сюда?

– Я думал, что ты отправился сюда за мной.

– За тобой! – черт скривился, как будто я сказал нечто отвратительное. – Нет, Ниортан. Я здесь, чтобы прочувствовать жизнь! Я здесь из-за правды.

– Да я понял, что спился ты из-за правды, алкоголик чертов.

– Не чертов, а черт-алкоголик. В прочем, лучше быть чертом-алкоголиком, чем вратовым или кем-то еще. Как бы мне завидовали другие! Наверное, и ангел завидует. Как думаешь, Ниортан, он мне завидует?

– Мне кажется, сейчас он тебя презирает.

– Презирает! – выплюнул искуситель. – Я и сам себя презираю, Ниортан. Но я счастлив.

– Счастлив? – я фыркнул. – Гортей тебе голову оторвет.

– Да какое ему дело? У него слишком много работы, чтоб еще и за мной следить. Ты все же выпей. А то зажатый, на себя не похож.

– А мне кажется, что это ты не похож на себя. И вообще, как ты узнал меня?

– Ерунда, узнаю хоть из тысячи.

– Я, собственно, не распивать напитки пришел. Я пришел вернуть тебя.

– Да, я чувствовал твою попытку убить меня. Думаю, это бессмысленно.

В соседней комнате послышались шаги. Я озадаченно посмотрел на черта. Оказывается, мы не одни дома?

– Не одни, – сказал черт.

– Ты как мои мысли читаешь?

– Я не читаю. Просто слишком хорошо знаю тебя, Ниортан. Теперь скажи – тебя подослала Садрин?

Я почувствовал ком в горле.

– Да.

В гостиную вошли две полуголые девушки и теперь с любопытством рассматривали меня, о чем-то тихо перешептываясь.

– Хорошо. Передай ей, что у нее ничего не выйдет.

Глава 19

Потерять жизнь – пустяк. Но видеть, как теряется смысл этой жизни, как исчезает сама необходимость существования – вот что нестерпимо. Жить в бессмысленном мире нельзя.

Альбер Камю – « Калигула »

– Так и сказал? – спросила Садрин.

– Так и сказал, – печально ответил я, раскинувшись в мягком кресле персикового цвета.

– Значит, у меня не остается выбора, – задумчиво проговорила Садрин.

– Какого?

– Война.

С этим словом Садрин скрылась на кухне, не давая мне и слова вставить против. Нет, это уже слишком. Поговорить с чертом я еще могу, но воевать… Она сама понимает, на что себя подписывает? С другой стороны, если на ее стороне начнут воевать архангелы, добром все это дело не кончится. Черту точно не выстоять, тем более, когда его способности ограничены физическим телом. Вот что. Буду ему доносить. Пусть Садрин думает, что я на ее стороне, а на самом деле я буду выведывать ее планы и рассказывать о них своему искусителю. По мне так это лучшее, что я могу сделать для черта.

– Только пальцем ее тронь, – сказал Аарон.

Я ожидал, что он скажет что-то еще, но он молчал.

– Не собираюсь я.

Хотя, если честно, это вовсе не плохая идея. Не станет Садрин – не придется мне идти против моего же черта. Все же, в самой смерти нет ничего страшного. Разве что кроме предсмертных мучений, я-то умер быстро, даже не сразу это понял.

В дверь постучали. Аарон неохотно встал и пошел в коридор, не сводя с меня угрюмого ненавистного взгляда. Я тихонько выдохнул. Он всю жизнь будет меня ненавидеть.

Я услышал, как щелкнул замок. Следом раздались крики и шум, как будто за дверью стояла толпа. Пройдя к окну, я отодвинул занавески. За окном и правда стояла разъяренная толпа. Это какой-то бунт. Они широко раскрывали рты и что-то кричали, махая руками в сторону двери. Аарон вбежал обратно в гостиную.

– Это все твой черт, чтоб его! Иди сам говори с ними.

– Чего им надо?

Аарон не ответил и ушел на кухню, к Садрин. Я вышел в коридор. В дверь барабанили, за ней слышались гневные реплики не совсем литературного содержания. Немного постояв, я все же решился открыть, иначе бы они дверь выломали.