Эд Макдональд - Знак ворона [litres]

Должно быть, Свидетеля терзала лютая боль, но на его лице было без малого благоговение. Я взял его руку в свою. Его пальцы совсем лишились сил, но он все же сумел чуть согнуть их, коснуться моей ладони.

– Не иллюзия, – подтвердил я.

– Она была настоящей женщиной?

– Когда-то ее звали Эзабет Танза. Она спасла Валенград и дорого заплатила за это. Но она – не бог. И никогда не хотела им стать. Это было бы слишком мелко для нее.

– Она… великолепна, – выдавил из себя Глаун и поперхнулся кровью, закашлялся.

Кровь запузырилась на губах. Он по-настоящему верил в Светлую леди – может, единственный из всех орденских главарей. И он умирал. Вся его вина была в том, что он оказался глупцом – но все мы по-своему глупцы.

– Видел бы ты ее живой.

– Мы видели только то, что хотели видеть. А я так хотел! Мы все время считали, что она приходит к нам.

Он попытался рассмеяться – зря. Его скрутило от боли. Умирающим не стоит насмехаться над собой.

– Мы ошибались. Она приходила к тебе.

– Она всегда удивляла и меня.

Все-таки, смерть – поразительный абсурд. Он смеялся, пока не умер.

Полуживая от страха и радости Валия пробралась к нам, опустилась на колени и закрыла Свидетелю глаза. Мы бессмысленно и понимающе посмотрели друг на друга, я положил руку ей на плечо, она закрыла глаза, бесконечно довольная тем, что может просто дышать и жить.

– Капитан-сэр, что нам делать теперь? – спросила Амайра.

Я медленно выдохнул, посмотрел на ней. Что же, она заслужила ответ.

– Теперь мы убьем колдуна, – сказал я.

Большие пушки умолкли, слышалась только частая пальба из мушкетов, перемежаемая вытьем светострелов. Она уже доносилась не только от стен. Войска Давандейн вступили в город и начали прорубаться сквозь улицы. Око Шавады наверняка уже вдосталь напиталось душами и приготовило пятнистому ублюдку желанную победу.

Настроение среди горожан отчетливо изменилось. Они не ожидали настолько быстрого падения ворот и теперь боялись за себя и родных.

– Мой парень-то совсем малолетка, чуть ружье держит, – сокрушалась заботливая мамаша.

– Я был уверен в том, что она появится. Где же она? – пробормотал отец семейства с выводком ребятишек, цеплявшихся за ноги.

– Моей старухе следовало уйти в отставку уже много лет назад, – согласился его сосед.

Они все уже сняли капюшоны. Восторг и благолепие куда-то подевались, туманные обещания Высоких свидетелей стали далеким миражом, а вот предчувствие нехороших людей с острым железом быстро превращалось в предвидение близкого будущего. Многие еще оставались на улицах, но страх быстро сгущался. У западной стены горело – наверное, залетело шальное ядро или взорвался светострел, – но никто не спешил тушить. Пожарные или разбежались, или взяли в руки оружие. Похоже, Давандейн останется править лишь кучей трупов, заваленных пеплом.

Я положил руку Валии на плечо, она помогла мне идти. У меня болело в дюжине мест, ныл ожог на щеке, жутко донимала старая рана в ноге. Кто-то пытался помочь нам, но я отмахнулся. В конце концов мы отыскали лошадей и остаток пути до убежища Малдона проделали верхом.

– Как ты его остановишь? – спросила Валия.

– Еще не знаю. Если ничего другого не сработает, попробую отрубить голову.

– Капитан-сэр, это не очень хороший план, – заметила Амайра.

– Когда мы приедем к дому Глека, останешься там до тех пор, пока все не закончится.

– Раньше я уже пряталась. Это ни помогло никому. Даже мне, – сказала Амайра.

– Надо же, я только вчера думал, что ты выглядишь хуже некуда, – заметил открывший дверь Глек.

– Уж поверь, могло быть и хуже, – сказал я.

– А, так ты их уделал, – заключил он и криво ухмыльнулся Амайре.

Кажется, она ему нравилась.

– Я тебя ненавижу, – буркнула девочка.

Я позволил им вычистить ожог на моем лице дешевым виски. Я не ощущал половины пальцев на правой руке. Ну, я пытался проткнуть ими дыру между мирами. Но они еще сгибались, и это было здорово. Остаток виски я выпил. Руки еще дрожали от Морока, виски расплескивался и тек по подбородку.

– Удивительно, как ты еще держишься на ногах, – заметил штопающий меня Малдон.

– Из твоих уст это особенно лестный комплимент, – сообщил я безглазому уроду со сквозной дырой в черепе.

Захлопало, закаркало, и явился ворон, очевидно, удивленный моим выживанием. И ведь непонятно, почему. Гребаная тварь всегда и везде могла меня отыскать и уж точно сразу узнала бы о моей безвременной кончине.