Серена Валентино - Злые сёстры. История трёх ведьм

– Не говори нам об Урсуле! Эта ведьма предала нас и заслуживала своей ужасной недостойной смерти!

– Может быть и так, однако она очень любила вас до того, как потеряла свой рассудок, не так ли? Неужели вы не чувствуете, что вплотную подошли к той же бездне безумия? Слишком опасно приблизились к ней. Прошу тебя, Люсинда, остановитесь. Не делайте этого. Не разрушайте всего того, что любит ваша дочь, только ради того чтобы держать её ближе к себе. С каждой новой смертью, с каждой новой сломанной судьбой вы причиняете боль своей дочери. Вы мучаете этим Цирцею.

Злые сёстры вновь впали в безумие.

– Нет! Мы не мучаем её! Нисколько! Она для нас свет в окошке! Так же, как Аврора была для Малефисенты. Иметь её рядом с нами значит вернуть себе свет. Чем дальше она от нас, тем сильнее мы слепнем. Нам необходим наш свет. Без него мы оказываемся во тьме и в одиночестве.

– Матери, я здесь. И никто меня забирать от вас не собирается, – сказала Цирцея, чувствуя, что должна попытаться как-то успокоить своих матерей. Но и своей жизни рядом с ними она себе не представляла. Во всяком случае до тех пор, пока её матери находятся в таком состоянии. Вот в этом Цирцея была сейчас уверена твёрдо, как никогда раньше.

– Эти ведьмы хотят, чтобы ты была с ними! И Няня этого хочет, и феи! Все хотят забрать тебя у нас, все! Няня вообще хочет реабилитироваться за свои былые дела, взяв тебя под свою защиту! Она собирается защищать тебя от нас! А мы не хотим этого! Да, мы дали обещание. Из ненависти дали обещание, которое должны выполнить. Мы связаны обещанием, которое дали, находясь в стране снов. Но ты будешь нашей, Цирцея! Мы отнимем тебя у любого, кто захочет присвоить себе то, что по праву принадлежит только нам! – неистово завывала Люсинда. Волосы у неё на голове вздыбились, лицо перекосилось от бешенства.

Злые сёстры встали рядом друг с другом, высоко подняли свои руки. На их ладонях появились маленькие светящиеся серебристые шарики. Они потрескивали, увеличивались в размерах, рассыпая по всей комнате яркие искры. Сёстры сжали светящиеся шары, и из их кулаков вырвались вспышки света. Они ударялись о стены, заставляя трястись весь дом. Вспышки ударили в старую часть особняка, оживив кошмарных ночных тварей, много лет дремавших внутри каменных изваяний. Твари вырвались наружу, отчего дом начал разрушаться, крошась на куски. Ожили стоявшие в столовой каменные гарпии, рванулись сквозь большие венецианские окна, разбивая стёкла и вываливаясь вниз, во внутренний дворик. Цирцея, Примроуз и Хейзел закричали, а Люсинда тем временем направила тварей в Мёртвый лес.

– Ночные создания, слушайте меня! – кричала Люсинда. – Это я, ваша королева! Найдите моих врагов в Мёртвом лесу и во многих королевствах и уничтожьте их всех от моего имени и по моему приказу!

Особняк вновь начал трястись и осыпаться. Все, кто был в комнате, слышали, как трескаются и валятся на землю камни. Якоб, Примроуз, Хейзел и Цирцея подбежали к окнам и увидели кружащих над Мёртвым лесом гигантских каменных драконов. Увидели ожившую статую Горгоны, шагавшую по двору к громадной спирали тёмно-красного света, появившейся на границе Мёртвого леса. Над Горгоной кружили каменные вороны, а в разбитые окна особняка продолжали вылезать всё новые гарпии. Они взмывали в воздух и присоединялись к другим крылатым тварям, держащим путь за пределы Мёртвого леса.

Цирцея закрыла свои глаза и вздохнула. Она знала, что должна сделать. Она знала это с самого начала своего путешествия, но только сейчас набралась достаточно смелости, чтобы решиться на этот поступок.

Оберон и трое Повелителей Леса собрались на границе Страны эльфов и фей. Они были готовы ждать и сразиться с Малефисентой, если она вернётся. При мысли о новой встрече с ней сердце Оберона переполнял ужас, к которому примешивался восторг от вида фей, дежуривших в некотором отдалении, высматривая появление Малефисенты.

В последней битве с Малефисентой Оберон потерял многих своих друзей и солдат. Его погибшие друзья возвратятся, разумеется, но не скоро, а только спустя много лет, которые потребуются им, чтобы вырасти. Тьюлип видела, как заново сажают его погибших Повелителей Леса в Морнингстаре после той последней битвы. Даже сама закапывала в землю их корни и затем ухаживала за ними. Правда, сейчас у неё было другое, ещё более важное задание, вселявшее тревогу в сердце Оберона.